Аватары тьмы

Он повернулся и побежал за деревню.

— Куда?! — Ворон бросился за ним.

— На кудыкину гору, — пробормотал Андрей, ловя источник ветра: да — это совсем близко — щель за деревней!

Крыло стукнуло его по плечу, опрокинув на землю.

— Совсем идиот?! — он вскочил и замахнулся на Мишку, намереваясь врезать, но Ворон проворно отскочил, вытаращил глаза и, развернув маховые перья на концах крыльев, словно ладони поднял, затараторил:

— Прости, прости, я снова не рассчитал, хотел только узнать…

— Потом, всё потом, мне сейчас некогда!

«Чёртова курица!» — выругался про себя Андрей и рванул было к щели, но тут кисель снова задрожал, да так сильно, что все обитатели повалились.

— Можно мне с тобой? — подкатившись, будто пингвин на брюхе, спросил Мишка.

— Нет, это слишком опасно! — поднимаясь и вновь убегая навстречу стремительно холодевшему ветру, прокричал через плечо Андрей. — Сдохнуть хочешь?!

Полежав немного на животе, Ворон толкнулся крыльями от дороги — слепленной из киселя совместными усилиями всех жителей деревни — и встал.

— Может быть, и хочу, — глядя вслед скрывшемуся за домами теловику, задумчиво проронил он.

Но Андрей этого уже не слышал: щель приближалась, и воздух вокруг неё был уже не просто холодным — ледяным! Теловик едва успел протиснуться внутрь, как брызнула первая струя «пара» — он вдохнул её с некоторой опаской, но обошлось: это оказалась обычная крыса. Едва он выдохнул формакод, как струя ударила снова. Ещё крыса! А потом ещё, ещё и ещё! Что же это за мор там у них такой, о господи?! Андрей едва успевал заполнять сосуды, а когда тара кончилась, стал дуть туда по второму и третьему кругу. В итоге, в каждом пакете оказалось сразу несколько крысиных формакодов — такого урожая за все полгода ещё не случалось ни разу!

Не зная, радоваться ли этому странному явлению, учитывая киселетрясение и радужные всполохи в небе, Андрей пополз из щели назад, когда сзади вновь налетел ледяной ветер, и теловик понял: это ещё не всё. Он обернулся, и в лицо ударила такая острая, игольчато-ледяная крупа, что Андрей зажмурился, стараясь перетерпеть разрывавшую глаза боль. «Это было только начало!» — осознал он и на ощупь ринулся наружу. Ветер внезапно стих и резко похолодало. А потом щель затряслась, и сзади послышался гул, словно с огромной горы сходила лавина. «О, это точно не крыса!!»

* * *

На улице было хорошо — пасмурно, но с высокой, не предвещавшей дождя, облачностью, без изнуряющей летней жары. Антон с Верой вышли из дома — тянуть с этим походом, как считал закройщик, значило давать лысорям время для их розыска и более тщательной подготовки к захвату.

— Если я прав, и тот устранитель с языком-клювом был их аватаром, то лысори самолично видели, на что ты способна, стало быть, наверняка предпримут соответствующие меры. Да и управление телом, я думаю, тоже вопрос времени и тренировки, — говорил Антон, с подозрением оглядывая окрестности из окна, ещё до того, как они вышли из дома. — Всё тихо вроде. Пока. Только обычные люди со своими обычными делами… ну, насколько я могу судить по их светотеням. Хочешь, сама посмотри!

— Да ладно, пошли, — Вера надела рюкзак. — Я в браслете.

— Браслет браслетом, но ведь они знают тебя в лицо, твоё фото, сто процентов, уже есть у всех лысорских людей-агентов!

— Пусть только сунутся! Отвечу — мало не покажется!

— Я ценю, что ты так быстро избавилась от пагубной жалости к врагам, как было после ателье, — улыбнулся Антон, открывая дверь, — но не зарывайся: лысори не идиоты, тупо людьми разбрасываться не станут.

— Они убили бабулю! Твари поганые…

— Да… Клава была дорога и мне, поверь! Но мы всё равно не должны забывать об осторожности.

— А похороны? — словно не слыша его слов, воскликнула Вера. — Я даже не знаю, когда похороны — надо позвонить дяде с тётей!

— Ну, похороны точно ещё не сегодня, поэтому давай сейчас на другом сосредоточимся, а дальше видно будет. — Антон распахнул перед ней дверь подъезда. — Главное, ты сообщила им, что жива и здорова, и этого пока достаточно.

«Да уж, достаточно!» — саркастически фыркнула Вера, вспомнив, как едва дядя с ней поздоровался, быстро, чтобы он не успел перебить, сообщила о необычайной удаче: её, мол, нежданно-негаданно отобрали для стажировки заграницей, и она срочно уезжает — ну и бред! «Потом, потом, всё расскажу потом, дядь Миш, сейчас совершенно нет времени, пока-пока, тёте Соне привет…» После разгрома ателье Антон выкинул Верин телефон, сказав, что по нему её отследит любой дурак, даже если он выключен, поэтому звонила она с городского таксофона — оказалось, работает ещё такая связь в Москве — вот удивительно! В интернете нашёлся даже список адресов, где есть действующие таксофоны, и они воспользовались одним по дороге к бабушке в клинику. А теперь бабуля мертва, а до внучки не дозвониться «абонент сейчас недоступен…». После той перестрелки на дороге родственников наверняка пытают, где же их двоюродная племянница, да ещё и платье это на бабушке осталось — тётя, как узнает, сразу в запой уйдёт, дяде одному с похоронами крутиться придётся.