Аватар судьбы

Его суть оказалась простой: разного рода прорицатели и экстрасенсы должны были заглянуть за временно́й горизонт и увидеть (как пел в те годы Юрий Шевчук), «что же будет с Родиной и с нами». Для начала отсеяли огромное количество проходимцев и шарлатанов, оставили только людей, ранее продемонстрировавших сверхспособности, и принялись работать с ними. На первом этапе их значилось тридцать пять, потом отобрали тринадцать – тех, кто показал наилучшие результаты в краткосрочном, проверяемом ясновидении. В документах, посвященных проекту, они значились под псевдонимами – то вычурными, то бесхитростными: Ромашка, Гляциолог, Комель, Стило и даже Вурдалак.

Варе подумалось, что Данилова, если б он вдруг попал в те годы в поле зрения комиссии, тоже наверняка привлекли бы к проекту. Но он в те времена был еще слишком мал. Ах этот Леша! Нет от него покоя, и нигде от него не скроешься, даже в тихом архиве. И Петренко все молчит… Варя сделала над собой усилие и постаралась сосредоточиться на отчете.

В качестве главных опорных точек, на которые ясновидящие заглядывали, в ходе эксперимента выбрали три: на десять лет вперед, на двадцать и на пятьдесят. То есть экстрасенсы в тысяча девятьсот девяносто четвертом году рассказывали о том, каким они видят мир и Россию в две тысячи четвертом, две тысячи четырнадцатом и две тысячи сорок четвертом.

Предсказанный мир‑2004 (каким виделся он прорицателям из девяносто четвертого) мало чем отличался от того, который и впрямь случился. Практически все говорили о росте терроризма и борьбе с ним, развитии Интернета и возникновении эпидемий неизвестных болезней. Ясновидец под странной кличкой Вурдалак (ее Варя сразу запомнила) практически точно указал место и время главных терактов десятилетия: взрыв башен-близнецов в Нью-Йорке (в его понимании, кошмар должен был случиться весной две тысячи второго) и захват школы в Беслане (в прогнозе значился Первомайск, две тысячи третий).

Варя бегло пролистала тот том, который был посвящен прошедшему десятилетию, и сосредоточилась на другом, где речь шла о дне сегодняшнем – годе две тысячи четырнадцатом.

Тут тоже имелось несколько удивительно точных прозрений. Трое предрекали войны по окраинам России (двое угадали: с Грузией и Украиной, один эксперт ошибочно писал о среднеазиатских республиках). Пятеро говорили о наступившем в стране авторитаризме, тотальной коррупции и марионеточных парламентариях, а также о том, что власть станет зажимать средства массовой информации. Четверо предугадали цветные революции и массовые стихийные выступления граждан, инспирируемые социальными сетями. (В девяносто четвертом такой термин еще не применялся, и экстрасенсы именовали их по-разному, каждый по своему – от интернет-клубов по интересам до сетевых боевых дружин.)

В итоге, по результатам предсказаний, Кононова отметила для себя наиболее точных прорицателей. Их оказалось пятеро: Стило, Комель, Мелисса, Ревень и Вурдалак. Среди них особо выделялся последний, который даже предрек народные волнения у стен Кремля в декабре две тысячи одиннадцатого в результате неправедных выборов. И в следующем томе, посвященном две тысячи сорок четвертому, Варя обращала внимание, прежде всего, на эту пятерку. Даже начала читать не с выводов, как в предыдущих томах, а непосредственно со стенографических отчетов о каждом из ясновидящих. И в силу естественного нетерпения и любопытства начала именно с Вурдалака.

Время эксперимента – 19 октября 1994 г., начало – 02 часа 15 мин., окончание – 03 часа 05 мин.

Условия эксперимента: обстановка создана по требованию испытуемого. Он находится в полностью звукоизолированном помещении. Связь с модераторами и стенографистами осуществляется через систему микрофонов. Испытуемый погружен в ванну, заполненную водой с температурой 37–38 градусов Цельсия. Верхний свет выключен, на столе оставлены три свечи в подсвечниках.

СТЕНОГРАММА

«Вижу Землю. Она прекрасна. Тучные поля. Сады. Полноводные реки, практически без следов загрязнений. Много лесов, они разрослись и кое-где наступают на города, а не наоборот. Автострады и железные дороги остались, однако они довольно запущены или приходят в упадок. Впрочем, движение по ним сохранилось, но оно гораздо слабее, чем прежде. В десять раз, в двадцать меньше! Даже в сто! В городах машин гораздо меньше проезжает. На красном светофоре стоит в ожидании два-три автомобиля.