Аванпост

Так что, да. Я. Был. В. Полной. Задницей.

Я не хотел ее прямо сейчас. Я хотел ее всегда.

Я хотел того, чего у меня никогда не будет.

— Она уйдет, — напомнил я себе, что делал примерно по сотне раз на дню.

— Кто? Сабрина? — спросил Майкл, проскальзывая в мою кабинку в кафе.

Дерьмо.

— Э-э, да. — Он ушел в туалет, но там, должно быть, была очередь. Теперь, когда он подслушал комментарий, предназначенный только для моих ушей, избежать темы Сабрины было невозможно.

— Ты должен найти ей здесь работу, — сказал Майкл. — Она потрясающая, и тогда вы двое сможете продолжать встречаться.

Встречаться. Считалось ли, что мы гуляем по лугу и ужинаем на аванпосте встречанием? Я никогда не водил ее на хороший ужин или в кино. Черт возьми, я никогда не выводил ее на публику. Мы встречались? Независимо от ярлыка, это было лучшее время, которое я когда-либо проводил с женщиной, и тот факт, что у нас был срок годности, чертовски угнетал.

— Я не думаю, что это произойдет, — сказал я Майклу. — Она из города, и я не думаю, что Монтана — это то место, где она хочет жить.

— Ты спрашивал ее?

— Нет. — Зачем мне задавать вопрос, если я уже знаю ответ?

— Ты должен. — Он развернул столовое серебро на белой салфетке, не обращая внимания на боль в моей груди. Майкл полностью привязался к Сабрине после своего визита на аванпост во время лесного пожара, и я не удивился, что он настаивал на том, чтобы она осталась. Каждый раз, когда он говорил о ней, в его глазах было такое выражение, которое говорило: Пожалуйста, сделай ее моей невесткой.

Нам нужно было закончить разговор о Сабрине. Когда я был с ней, на аванпосте все было лучше. Вернувшись в Прескотт, я по-настоящему осознал реальность нашей ситуации и почувствовал себя несчастным.

Разговоры об этом не были терапевтическими. Они только усугубляли ситуацию.

— Итак, как продвигаются дела на станции? — спросила я, меняя тему.

— Хорошо. Занят. — Следующие тридцать минут Майкл посвятил тому, чтобы сообщить мне последние новости о своей работе. Когда принесли наши ланчи, мы спокойно поели, и я позволил своим мыслям вернуться к Сабрине.

Она уйдет.

Она создана для чего-то большего и лучшего, чем простая жизнь со мной.

Ей не место в Монтане.

Но теперь все это было ложью. Сабрина открыто заявляла о своей ненависти к природе и всему, что происходит на открытом воздухе, но она привыкла к этому быстрее, чем большинство женщин, выросших в этих краях. Она не могла скрыть своей любви к аванпосту. Она была очень счастливой, когда мы прогуливались по ее травянистому лугу. И она выглядела так, словно была создана для того, чтобы сидеть на камнях, когда мы поднимались к водопаду.

Она принадлежала этому месту.

Может быть, если бы я смог продержать ее в Монтане достаточно долго, она бы сама это увидела.

Сабрина

Дни летели незаметно.

Была середина августа, и лето подходило к концу. Я пробыла на аванпосте больше четырех месяцев и была так счастлива и расслаблена, как никогда за всю свою сознательную жизнь.

Мое удовольствие от писательства, мирная обстановка и мои зарождающиеся отношения с Бо создали идеальный баланс удовлетворенности и волнения.

Мы с Бо погрузились в нашу лучшую рутину на данный момент. Он работал в Прескотте в течение недели, пока я писала, а потом проводил выходные со мной на аванпосте, где мы занимались сексом практически, как рок-звезды. В те несколько раз, когда мы заставляли себя оторваться друг от друга, Бо водил меня в короткие походы или заставлял практиковаться в самообороне.

Единственное, что мне было нужно для счастья — это кондиционер, чтобы бороться с послеполуденной жарой на аванпосте.

Хорошо, что ни Бо, ни Бун не возражали против того, чтобы я была одета как можно меньше. Мой гардероб в эти дни состоял из тонких маек, обрезанных джинсовых шорт и черных резиновых шлепанцев.

Несмотря на то, что я бы предпочла воскресный день, проведенный обнаженной с Бо, сегодня днем на аванпосте было так душно, что мы заставили себя выйти погулять по лугу, прежде чем он уедет на неделю.

— Выходные пролетают слишком быстро, — сказала я. — Такое чувство, что ты только что приехал.

Он потянулся, чтобы взять меня за руку, переплетя свои пальцы с моими.

— Да. А в следующие выходные я приеду сюда только в субботу утром.

— О. — Мои плечи поникли. — Хорошо.

Проведя целую неделю порознь и без каких-либо контактов, я жила ожиданием пятничных вечеров, когда должен был приехать Бо. Я даже никогда не пыталась писать по пятницам, потому что не могла усидеть на месте. Вместо этого я убиралась и прислушивалась к звуку его приближающегося грузовика, подбегая к двери при малейшем шуме.

Когда он все-таки появлялся, я обычно нападала на него в ту секунду, когда его нога вылазила из грузовика. В прошлую пятницу мы даже не потрудились зайти внутрь, прежде чем сорвать друг с друга одежду. Вместо этого он трахнул меня прямо у борта своего грузовика.