Аванпост

Отвратительный запах ударил меня, когда мы были в пяти футах от него, и моя свободная рука поднеслась к носу.

Просто сделай свои дела и убирайся. Писай быстрее, чем когда-либо в своей жизни.

Бо отпустил мою руку, чтобы открыть дверь, и протянул мне фонарик. Дыша через рот, я вошла в маленькую деревянную комнатку и подняла крышку дыры.

— О боже мой. — Я подавилась. — Я нахожусь во флигеле⁴.

Я кладу фонарик и нависаю над сиденьем, чтобы заняться своими делами. Унижение сменилось ужасом, когда я поняла, что Бо определенно слышал, как я писаю. Мужчинам так повезло. Я бы убила за возможность пописать стоя прямо сейчас.

Я закончила, выбросила мерзкую туалетную бумагу в дырку и натянула леггинсы, прежде чем выскочить за дверь и вернуться к аванпосту так быстро, как только позволяла моя лодыжка.

Позади меня Бо усмехнулся.

— Я так рада, что ты находишь это интересным.

— Не надо так раздражаться. Я не пытаюсь тебя мучить.

Но пытка была именно тем, чем была. В горле у меня начало жечь, а глаза наполнились слезами. У меня вырвалась икота, и я с трудом сглотнула, подавляя остальные. Я никогда не чувствовала себя так неловко. Этим утром Антон лишил меня большей части уверенности в себе. Я цеплялась за последнюю оставшуюся щепку, но смех Бо над моей реакцией в туалете просто разорвал ее на куски.

— Эй, — мягко сказал Бо, кладя руку мне на плечо и останавливая меня на тропе. Жар от его широкой груди ощущался у меня за спиной. — Мне жаль. Я смеюсь не над тобой, а просто над ситуацией. Я привык к такого рода вещам, и я никогда по-настоящему не был рядом с кем-то, кто не был так же привыкший к ним. Я приношу извинения, если задел твои чувства.

Я была благодарна за его извинения, но это мало подняло мне настроение. Он видел во мне глупую городскую девчонку, которая никогда не впишется в его грубый и суровый мир. Я была избалованной принцессой, которой требовался водопровод и жилище без грязи. Он был грубым и крутым парнем, который был бы единственным человеком, выжившим после зомби-апокалипсиса.

Конечно, он смеялся надо мной. Конечно, он жалел меня. Я была смешна.

— Пожалуйста, — прошептала я. — Мы можем просто зайти внутрь? Я хочу, чтобы этот ужасный день поскорее закончился.

Он сжал мое плечо.

— Конечно.

Вернувшись в дом, он быстро установил походную раскладушку с металлическим каркасом и раскатал толстый брезентовый спальный мешок для моей кровати. Из своей спортивной сумки я вытащила подушку, которую позаимствовала у Фелисити, и прижала пушистый пух к лицу. От ее знакомого запаха у меня снова встал комок в горле. Цветочный запах скоро сменится запахом костра, чистый белый хлопок вскоре испачкается грязью. Хорошее, запятнанное незнакомым.

Я подумывала переодеться в пижаму, но быстро отбросила эту мысль. У меня едва хватило сил опуститься на койку и снять туфли. Завернувшись в спальный мешок, я поглубже зарылась в него, сделав несколько долгих вдохов древесного запаха Бо, который остался на красной фланелевой подкладке. Крепко обняв подушку, я смотрела, как Бо расстилает свой собственный спальный мешок на полу.

— У тебя что, нет раскладушки? Или подушки? — спросила я.

— Со мной все будет в порядке.

Глупая я. Горцам не нужны были такие тривиальные вещи, как раскладушки и подушки.

Бо в последний раз подбросил дров в камин, прежде чем улечься на свою постель и закинуть руки за голову.

— Спокойной ночи, — сказал он.

— Спокойной ночи. — Я закрыла глаза, желая, чтобы сон поскорее нашел меня. Может быть, немного отдохнув, я бы не испытывала желания свернуться калачиком и плакать в течение нескольких дней.

— Завтра будет лучше, Сабрина, — прошептал Бо.

Я поверила ему.

Потому что куда уж хуже может быть?

Громкий треск заставил меня резко проснуться. Внезапное движение вызвало ослепляющую боль в ребрах, и я рухнула обратно на свою койку, схватившись за бок. Когда белые пятна в моем поле зрения рассеялись, я открыла глаза и увидела солнечный свет, пытающийся заглянуть внутрь. В аванпосте было всего несколько окон, одно на кухне и два высоко в скатной крыше, но все три были грязными. Толстый слой грязи блокировал больше света, чем пропускал внутрь.

Спальный мешок Бо был свернут и сложен у камина. Ни его, ни Буна нигде не было видно.

Я медленно заставила себя сесть и быстро оценила свои травмы. Мое лицо было опухшим и, без сомнения, привлекательного синевато-фиолетового оттенка. Отсутствие зеркала не слишком расстраивало, так как я действительно не хотела видеть, насколько отвратительно выгляжу. Моя лодыжка затекла и невероятно болела. Боль, отдававшаяся в ребрах, была невыносимой и, скорее всего, убьет меня в течение часа.

Но если бы я умерла, мне, по крайней мере, больше никогда не пришлось бы пользоваться уборной.

Я набрала в грудь побольше воздуха и встала с койки. Снаружи раздался еще один громкий треск, и я прошаркала по пыльному полу, чтобы выглянуть в кухонное окно.