Авадон

Лимек мигом вылетел из воды, но этого мига хватило, чтобы незваные гости ворвались в ванную. Их было трое – здоровенные угрюмые типы в кожаных регланах и с автоматами наперевес. Трискели. И не в касках рядовых, а в офицерских фуражках. Лимек молча поднял руки, и его подтолкнули стволом в спину.

Четвертый – главный – ждал в комнате. Сыщик узнал его: он уже видел эту тучную фигуру из окна квартиры мастера Мёллера. Грузный и неповоротливый трискель сменил мешковатое пальто и шляпу на форменный кожаный реглан и фуражку с высокой тульей, но не стал от этого более стройным. Автомата у него не было, а на мясистом носу красовалось пенсне. Присев, а потом по-хозяйски развалившись на диване, трискель снял фуражку и положил ее на колено, свободной рукой пригладив редкие светлые волосы.

Один из автоматчиков поставил посреди комнаты стул, второй – снова толкнул Лимека в спину, а третий ловко усадил его, мокрого и голого, надавив на оба плеча. Лимек вполголоса ругнулся. Его тут же огрели по затылку.

– Добрый... – Тучный тип осекся, поглядел на часы, наморщил лоб и поправился: – Доброе утро, господин Лимек!

Трискели тем временем рассредоточились по комнате: один встал у окна, второй – у двери, а третий замер за спиной Лимека. Судя по слаженности движений, им это было не впервой.

– И вам того же, уважаемый, – сказал Лимек. Его начинало трясти от холода.

– Меня зовут фельд-полковник Иероним Шварц, – представился главный и поправил пенсне.

– Очень приятно, – произнес Лимек, и его ткнули автоматным стволом под ребра. Сыщик дернулся от боли и схлопотал еще одну затрещину. Похоже, оставшийся за спиной трискель был садистом.

– Я задам вам три вопроса, господин Лимек. От того, как вы на них ответите, будет зависеть ваша дальнейшая судьба. Это понятно?

– Понятно, – кивнул Лимек. Еще одна оплеуха, и сыщик прошипел: – Уймите его!

Стоящий сзади трискель схватил Лимек за волосы, оттянул голову назад и, наклонившись, проорал прямо в ухо:

– Молчать, скотина! Отвечать только на вопросы господина фельд-полковника!

Он еще и идиот, подумал Лимек.

– Хватит, – нахмурился Шварц. – Итак, вопрос первый. Что вы знаете о проекте «Авалон»?

– Ничего, – сказал Лимек. Его мучитель тут же схватил сыщика одной рукой за шею и вдавил пальцы в нервные узлы. Лицо Лимека перекосило от боли.

– Уберите его! – крикнул Лимек, но трискель только сдавил посильнее и опять заорал:

– Не смей врать господину фельд-полковнику!

– Я же сказал, хватит, – перебил Шварц. – Пока – хватит. А там посмотрим. Значит, вы не знаете, – обратился он к Лимеку. – Допустим. Тогда вопрос второй. Где аппарат Петерсена?

– Не знаю, – сказал Лимек и сжался. Трискель ударил его по правой – простуженной – почке. Боль была невыносимой.

– Не знаете. Ну и ладно. Тогда вопрос третий, последний. Как водится, самый важный. Зачем вы убили моего флигель-адъютанта в «Шебе»?

– Я его не убивал! – выкрикнул Лимек и, прежде чем трискель успел замахнуться, резко повернулся на стуле. Локоть левой руки сыщика ударил трискеля в пах; трискель согнулся, а Лимек резко выпрямился и впечатал основание правой ладони прямо в подбородок садиста. Удар вышел настолько сильным, что трискеля почти оторвало от земли. Явственно хрустнули шейные позвонки, но продолжить Лимек не успел: его мигом свалили на землю и принялись избивать ногами.

Всего ему досталось около дюжины ударов. Хороших таких, увесистых футбольных ударов тяжелыми коваными сапогами. По спине, по ногам, по ребрам. Лимек успел сложиться в позу эмбриона и прикрыть голову руками. Надолго бы этого не хватило, но фельд-полковник Шварц гаркнул во все горло:

– Отставить! – и экзекуция прекратилась.

Запыхавшиеся трискели отступили в сторону, и начали поднимать незадачливого товарища. Тот одной рукой держался за яйца, а второй ощупывал голову, как будто хотел убедиться, что она все еще на месте.

Лимеку пришлось вставать самостоятельно. В другой ситуации он бы, наверное, уже не поднялся. Но ползать на коленях голым и окровавленным перед толстомордым полковником в кожаном пальто... Лимек заставил себя встать. Пальцы на левой ноге ему оттоптали, и сыщик стоял на пятке, чуть покачиваясь. От выброса адреналина у него шумело в ушах и дико резало в почках.

– Присаживайтесь, – сказал Шварц.

– Я постою.

Лимек зашелся в кашле, выплюнув кровавый сгусток. До Шварца было около метра. Если прикажет меня ударить, подумал сыщик отстраненно, я его достану. Ладонями по ушам и большие пальцы в глаза. А там пусть убивают. Все лучше, чем пытки.

– Присаживайтесь, Лимек, – повторил Шварц тоном взрослого, уговаривающего капризного ребенка. – Хватит дурить. А вас, господа офицеры, – продолжил он пренебрежительно, обращаясь к подчиненным, – попрошу выйти и подождать за дверью.

Трискели беспрекословно (вот что значит – дисциплина!) один за другим вышли из квартиры, подобрав с пола фуражки и захватив с собой автоматы.

– Я бы хотел одеться, – сказал Лимек. У него начинался обычный после серьезной драки трясун, когда руки ходят ходуном, и зуб не попадает на зуб.

– Пожалуйста... – вальяжно взмахнул рукой Шварц.