Авадон

Король Матиас – последний король Авадона, прозванный за деяния Безумным – приказал построить мост через Бездну чуть меньше века тому назад. В ту благословенную эпоху очередной промышленной революции, когда наука легко, будто фисташки, открывала одну тайну природы за другой, и дымящиеся фабричные трубы ассоциировались с богатством и процветанием, а вовсе не загрязнением окружающей среды, затея безумного короля выглядела не такой уж и нелепой. Конечно, успехом попытка не увенчалась – нельзя достроить мост, ведущий в никуда, но с тех пор почти стометровый обрубок из стальных ферм и несущих пилонов гигантским трамплином нависал над Бездной, являя собой памятник эпохе восторженного индустриального идиотизма и будучи излюбленным местом самоубийц-прыгунов; увидеть прыжок самоубийцы считалось хорошей приметой. В прококаиненные двадцатые годы сюда стекалась декаденствующая богема для поэтических декламаций, и можно было встретить влюбленные парочки, и даже мамаш с колясками... Но после сорок шестого мост короля Матиаса использовали только для похорон.

Когда Лимек подошел к Альбине, она стояла в прежней позе, обняв двумя руками пустую урну, дерзко вскинув голову и слепо глядя в Бездну.

– Госпожа Петерсен? Моя фамилия Лимек, и я бы хотел выразить искренние соболезнования...

Дочь покойного инженера медленно развернулась на каблуках.

– ... по поводу вашей утраты, – закончил он, судорожно сглотнув. Теперь только девушка заслоняла от него Бездну.

Вблизи Альбина Петерсен оказалась далеко не красавицей, несмотря на гриву роскошных платиновых волос. Бледное, одутловатое личико с безвольным ртом и скошенным подбородком. Водянистые глаза чуть косили к переносице.

– Кто вы? – Голос у нее был на удивление сильный: низкий и грудной, как у джазовой певицы.

– Я – Лимек, – повторил сыщик, не отводя взгляда от ее лица. – Я бы хотел выразить...

– Спасибо, – перебила Альбина. – Я слышала. Кто вы такой?

Сперва Лимек хотел представиться куратором Петерсена из Главного Управления, но, увидев на похоронах Ленца, передумал. Пришлось сымпровизировать:

– Я от профессора Фоста из Алхимической лаборатории.

Лицо Альбины расслабилось.

– Вот как? Что ж, господин Римек, в таком случае, можете проводить меня домой.

Она направилась к лимузину слишком резко: Лимек не успел обернуться, и взгляд его упал в Бездну.

Бесконечное, не поддающееся никакому осмыслению и осознанию Ничто, на краю которого существовал город Авадон, было сегодня розовато-лилового цвета и изредка озарялось желтыми сполохами. Особая, пульсирующая тишина окутала Лимека, и если бы не холодные поцелуи дождя на его лице и стук крови в висках, он мог бы весь, без остатка раствориться в этом розово-лиловом ничто... Ветер забрался под расстегнутое пальто Лимека, по спине пробежала дрожь, и сыщик, стряхнув оцепенение, сказал в пустоту:

– Моя фамилия Лимек, госпожа Петерсен, – а потом обернулся и поспешил вслед за Альбиной, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег.

Несмотря на то, что погода с каждой минутой становилась все омерзительнее, Альбина отпустила лимузин и решила пройтись до дома пешком. Лимек взял у водителя зонтик и поднял его над головой Альбины; она этого даже не заметила.

– Вы любите гулять по Набережной, господин Линек?

– Лимек. Признаться, не очень...

– А я люблю, – сказала дочь инженера, и Лимек подозрительно на нее покосился. Три года, проведенные в Азилуме, не прошли даром для Альбины Петерсен.

Конечно, Набережная была одной из самых красивых улиц Авадона – еще во времена Беаты Благословенной последний край города украсили гранитная балюстрада с резными пилястрами, фонарные столбы изысканного чугунного литья и разноцветная узорчатая брусчатка. В то же время, Набережная всегда оставалась безлюдной и пустынной – потому что ею заканчивался город Авадон...

– Здесь так тихо, – Альбина провела рукой по мокрому парапету и бесстрашно заглянула в Бездну.

Словно в ответ, из Бездны раздался рокот грома, после – странное гудение и звук, больше всего похожий рыдания. Лимека передернуло, а Альбина, как ни в чем не бывало, спросила:

– Так вы алхимик?

– Нет, ну что вы... Я просто клерк. Я занимаюсь делопроизводством профессора Фоста. После того, как он... э... исчез, мне поручили разобраться в его лабораторных журналах.

– Фост исчез? – Впервые в голосе Альбины прозвучал настоящий интерес к беседе.

– Ну да, разве вы не знали? Об этом было во всех газетах... – Лимек растерянно пожал плечами, продолжая разыгрывать безобидного простофилю. – Я не в курсе расследования, меня интересуют только бумаги профессора. А он тесно сотрудничал с вашим отцом... Покойным, – добавил Лимек, просто чтобы посмотреть, как она отреагирует.

Особой скорби на лице Альбины не отразилось.

– Вам следует обратиться в Политехникум. Если папа и вел переписку с Фостом, то не из дома. Он вообще не любил работать дома.

– Конечно, я так и поступлю, спасибо за совет. Но все-таки... Ведь профессора и вашего отца связывала давняя дружба. Может быть, какие-то старые дневники, рабочие тетради, чертежи... Что-то же инженер забирал домой, правда?