Аутем. Книга 2

Кашлянув, переключаю внимание на старушку. Откуда здесь взялись новые версии чипов? Или они у них просто другие? В сообщении говорится о замене, а не обновлении. Несколько секунд раздумываю, как лучше сформулировать запрос. Но потом решаю озвучить его напрямую. Если у них были гости из других секторов, значит они в курсе, что разница имеет место быть.

— Почему у вас другие версии чипов?

Старушка поднимает глаза, смотря наверх.

— Великое небо заботится о своих последователях. Охраняет и бдит.

Угу. Бдит. А ещё снабжает нестандартными чипами, которые отличаются от наших. На нулевом ярусе. Может я и не до конца понимаю правила игры, но по-моему так быть не должно.

— А как именно оно заботится? Вот что Великое небо сделало для вас?

Голос Харра глухо звучит из-под шлема и старушка переводит взгляд на него.

— Не дело похваляться его дарами.

Делает шаг назад.

— Проходите. Можете убрать своё оружие, мы встретим вас, как гостей.

Мгновение колеблюсь, раздумывая, как поступить. Идти сразу в сто двадцатый — опасно. Если там по каким-то причинам не получится поднять социальный рейтинг, возникнут проблемы. Конечно, всегда можно рискнуть и уйти в один из смежных с ним секторов. Денег нам хватит. И неизвестно с чем мы вообще столкнёмся в сто двадцатом. Полноценный отдых, в любом случае, не помешал бы.

Если посмотреть под иным углом, здесь мы тоже не сможем получить пункты социального рейтинга. Плюс, меня смущают их странные чипы. И поведение. Приняв решение, озвучиваю его.

— Мы вынуждены отказаться. Единственная просьба — не мешать нам по дороге к воротам в следующий сектор. В противном случае мы будем вынуждены применить оружие.

Бабка расстроенно качает головой.

— Каждый из нас служит Великому небу, исполняя его волю. Если бы погостили пару дней, то поняли, что тут нет угрозы. С тех пор, как небо заговорило с нами, каждый пребывает в покое.

Да они тут, сука, спятили все? Чем быстрее уберёмся, тем лучше.

— У нас своя дорога. Я сказал, вы услышали. Надеюсь лить кровь не придётся.

Шагаю вперёд, обходя её стороной. Сзади слышится голос енота.

— И давно оно с вами заговорило? Сколько прошло времени?

Несмотря на то, что мы быстро движемся вперёд, старуха успевает ответить.

— Да уж лет тридцать, как.

А я ведь никогда не интересовался у «старожилов», о каких самых давних событиях они слышали? Судя по всему, окружающий нас дерьмовый мир существует уже десятки лет. Но было бы интересно выяснить, какие самые старые факты хранит «коллективная память».

Встряхнувшись, отгоняю ненужные мысли в сторону. Вместо этого тихо озвучиваю вводные.

— Я иду первым. Анто, ты второй. Следи за флангами. Харр, Цнара — сразу за ним. Тоже смотрите в оба. Эйра, на тебе тыл. При малейшей угрозе открывайте огонь.

Думаю, что сейчас кто-то обязательно спросит, почему? Но слышу только подтверждения того, что приказ принят. Не меня одного напрягает этот грёбанный сектор с его странными жителями. Лучше уж свины, бросающие копья. Там хотя бы сразу понятно, кто враг и что нужно делать. А тут вроде и хочется немедленно начать стрелять, но причин для этого нет.

Ладно. Восточный тоннель длинный, но часа за три мы его пройдём. Может быть даже быстрее. Потом снова откроются ворота и группа окажется в сто двадцатом.

Когда минуем пару километров без происшествий, немного успокаиваюсь. Бабка осталась где-то позади. Вокруг только работяги, которые почти не обращают на нас внимания. Скользят безразличными взглядами и возвращаются к делам. То ли им правда плевать, что кто-то шагает по их сектору с оружием в руках, то ли они не совсем адекватны.

Плюс, есть ещё какая-то нестыковка, которую я всё никак не могу уловить. И это не тот факт, что они тут все пришибленные. Точно что-то другое.

В наушнике звучит шёпот Харра.

— Девушки. Брод-нодо, тут почти нет молодых женщин. А те, что есть, все страшные.

Отчётливо хмыкает Эйра, бормочущая что-то про «кобелей». Я же понимаю, что енот прав. Более того — молодых парней тут тоже немного. На оценщика мужской внешности я не тяну от слова совсем, но вот возраст прикинуть могу. И если подумать, то на всём протяжении тоннеля, мы в основном наблюдали людей старше тридцати лет. Куда они дели тех, что моложе? И ещё один вопрос — почему нет перенаселения? Раз тут всё настолько хорошо, что никаких конфликтов не существует, то сектор должен быть забит людьми. Выгрузки ведь всё равно должны проводиться дальше. Или они тут прекратились и это всё объясняет?

Остановившись, осторожно хлопаю по плечу одного из рабочих, который счищает со стены грязь. Скорее всего несуществующую, потому что на мой взгляд, металл отдраен практически до блеска.

— У вас проходят выгрузки? Свежее мясо прибывает?

Тот хлопает глазами, бестолково пялясь на меня. Потом брови удивлённо ползут вверх и он отворачивается. Я бы списал это на специфику местного общества и нравов. Если бы не одно «но» — перед тем, как он поворачивает голову обратно, в глазах мелькает страх. Даже не так. Настоящий панический ужас.