АУСТЕРЛИЦ НАПОЛЕОН, РОССИЯ И ЕВРОПА. 1799-1805 гг

Бонапарт стал первым лицом в государстве почти что день в день с фактическим выходом России из коалиции*, а известия о перевороте во Франции пришли в Санкт-Петербург вместе с новостями о последних событиях на фронтах пока еще неоконченной войны. Павел узнал о последствиях голландской кампании, о том ужасном положении, в котором оказались русские войска на островах Джерси и Гернеси, наконец, в последние дни 1799 г. царь получил донесение от адмирала Ушакова, в котором рассказывалось об инциденте, произошедшем под стенами Анконы. Эту крепость и довольно важный порт в средней Италии осаждали в сентябре—октябре 1799 г. австрийские войска генерала Фрелиха. Вместе с ними действовали русские части и турецкий отряд. Когда 14 ноября крепость сдалась и французы вышли из нее на правах свободного возвращения к своим, русские офицеры подняли в гавани захваченной крепости флаги союзников — австрийский, русский и турецкий. Однако австрийцы силой обезоружили часовых у флагов и сбросили русский и турецкий стяги, а русские полки не были допущены внутрь крепости, занятой тотчас по выходе французов австрийскими войсками. Если до этого у Павла еще оставались некоторые сомнения, то эти известия из Италии и Голландии окончательно убедили императора в том, что Роспш не по пути с коалицией.

* 16 октября Бонапарт вернулся в Париж и начал подготовку к перевороту, 22 октября Павел направил императору Францу послание о прекращении совместных действий против Франции, 10 ноября произошел переворот, 20 ноября Павел еще раз подтвердил свое решение о выходе из коалиции в письме к Суворову.

Несколько событий, случившихся в это время, подтверждают, что на этот раз решение было принято основательно и надолго. 1(12) февраля 1800 г. Павел I формально потребовал от английского правительства отзыва британского посла Уитворта. Этот человек был известен своими интригами и бурной деятельностью в среде русской элиты с целью вынудить Россию и дальше воевать на стороне * коалиции. Император как в воду глядел, ибо Уитворту суждено будет сыграть роковую роль в его судьбе.

Несколько позже Петербург покинул генерал Дюмурье. Этот бывший республиканец, покинувший свою страну, стал фактически английским агентом и ярым сторонником короля-изгнанника Людовика XVIII. В течение двух месяцев генерал добивался аудиенции у Павла. В конечном итоге ему удалось встретиться с императором на параде, потом еще два раза он таким же образом беседовал с Павлом. Суть его предложений была такова: Россия должна не только продолжать свое участие в коалиции, но и выделить войска для совместной с англичанами высадки в Нормандии. Сам же Дюмурье брался если не возглавлять их, то, по крайней мере, сопровождать полки до Парижа, захватить власть и, сыграв роль Монка. передать ее «законному монарху» — Людовику XVIII. Какое-то время Павел колебался, думал, но к концу февраля у него созрело окончательное мнение — России все это не нужно, и генералу порекомендовали вернуться туда, откуда он прибыл.

Одновременно вести из Франции все больше и больше вызывали живейший интерес Павла I. В скором времени этот интерес приобрел черты неподдельного восторга преобразованиями и свершениями Бонапарта. Сведения об этом, вначале очень скупые, весной 1800 г. стали достигать Парижа. В Национальном архиве Франции хранится любопытнейший документ, датированный маем 1800 г. Это донесение начальника штаба Рейнской армии Дессоля об изменении настроений императора Павла, составленное на основании данных разведки. В донесении после перечисления причин, заставивших царя покинуть лагерь коалиции, говорится: «Конечно, Павел I никогда не будет разделять республиканские идеи, но он легко может быть увлечен великими людьми, которые отличились на военной стезе, у него, можно сказать, в этом существует потребность... как кажется, он все больше проникается уважением по отношению к Первому консулу, и, очевидно, он благожелательно воспримет предложение о сближении с его стороны»³.

Автор донесения дает также и свои рекомендации о том, как требуется поступать в отношении Павла: «...нужно укрепить всеми способами Павла I в его убеждении, согласно которому Австрия и Англия воспользовались его великодушием и доверчивостью, чтобы с помощью русских войск удовлетворить свои амбиции, показать, что обе эти державы сходятся в мысли любыми путями помешать проектам Санкт- Петербургского двора в отношении Средиземноморья и Адриатики, а также развитию русской торговли на Ближнем Востоке... Нужно возобновить переговоры о торговом соглашении между Францией и Россией, о котором уже идет речь в течение 60 лет, и все существующие представления на этот счет показывают взаимные выгоды с абсолютной очевидностью — достаточно их почитать, чтобы убедиться в этом...»⁴