Аура цвета индиго

 Дантист и Скиф оглянулись. Артем стоял метрах в десяти от них и улыбался. Скиф тряхнул головой. Артем снова исчез. Теперь он появился сбоку. Он сидел на толстом сучке дуба и корчил рожицы.

 - Иди к нам, - позвал его Скиф. – Есть разговор.

 Артем не стал спрыгивать с сучка, он просто исчез, словно его там и не было, и в ту же секунду возник перед ними.

 - Что за разговор? О том, кто мои родители и как они меня отпустили? Я их не спрашивал. Скучно было… Мне рассказали об этом месте. Привезли сюда. Я решил погостить немного. Надоест - уйду в другое место. Меня здесь никто не держит. Мне здесь нравится - вот и все. Пока нравится…

 - А в параллельный мир ты не хочешь? – спросил Дантист.

 - А что мне там делать?

 - Ну, я не знаю… - не нашелся Дантист.

 - Когда узнаешь, спрашивай. Все, я пошел.

 Артем снова исчез и больше не появился. Ему быстро надоедало находиться в одном месте.

 - Что, ускакал? – Алексей подошел в сопровождении мальчика чеченца. - Это Асланбек, - Алексей обращался к Дантисту. – Он обещал тебе за две минуты установить телепатический контакт. Он это может.

 - Пошли в беседку, - предложил Асланбек. – Мне там нравится сидеть. Там легко думается и читается. – Говоря: читается, Асланбек явно не книжки имел в виду.

 Сначала ни Скиф, ни Дантист ничего не ощущали. Асланбек хмурился. Потом Дантист услышал какой-то шепот и огляделся. Алексей ушел, оставив их наедине с юным телепатом. Все молчали. Скиф сидел с закрытыми глазами. Видимо и он что-то услышал, потому что вдруг открыл глаза и принялся вертеть головой.

 Шепот стих, и Дантист услышал… нет, скорее понял слова мальчика, направленные им обоим - ему и Скифу:

 - Добро пожаловать в мир откровения. Вы здесь еще ни разу не бывали, но вам здесь понравится. Здесь нельзя врать. Не получится… Вы хотите увезти нас отсюда?

 - Да, - подумал Дантист и услышал аналогичный мысленный ответ Скифа.

 - Зачем? – настойчиво спросил чеченец.

 - Мы хотим вернуть вас домой. Неужели не понятно? – подумал Скиф.

 - Ваши родители беспокоятся о вас, они считают вас погибшими, - мысленно добавил Дантист.

 - А мы хотим этого? – подумал Асланбек и Дантист понял: не хотят.

 - Но вы хотя бы вспоминаете о них? – подумал он и понял: нет, не вспоминают. Им хорошо здесь, среди таких же как они Homo Neo. Родители остались в прошлой жизни. Зачем они им? Что они могут дать таким как Асланбек, Светлана, Андрюха? Чему могут научить?

 - Но ведь они – ваши родители! - рассерженно подумал Скиф. – Они мечтали о вас, и вы появились на свет.

 - Мы бы все равно родились, потому что пришло наше время. А родители?.. Они сделали то, что должны были сделать.

 - Значит, они должны умереть как отметавший икру лосось?

 - Почему умереть? Пусть живут, они не мешают…

 Это было последней мысленной фразой Асланбека.

 Он встал и вышел из беседки. Асланбек ушел к тем, кто ему был более интересен, кого он понимал и кому был понятен сам…

 Скиф выплюнул травинку.

 - После того как я это увидел собственными глазами и услышал собственными ушами… мне стало муторно на душе. Муторно… не то слово, мне говнянно, Дантист – Скиф напрочь игнорировал Зинкин приказ не говорить по-русски. – Если бы этот чеченец был моим сыном, я бы…

 - Ну и что бы ты сделал? Пойми, Скиф: это закон природы. Родители гораздо сильнее нуждаются в своих детях, чем дети в родителях.

 - Ты в этом уверен?.. А, ну конечно, ведь ты один из них! У тебя есть и папа, и мама, но ты наплевал на них, забыл о их существовании… Скажи: где и с кем живет твоя мать? Куда запропастился отец?.. Ты такой же, как эти выродки.

 - Не говори так, - укоризненно покачал головой Дантист. - И не смей называть этих детей выродками! Они просто другие. Попробуй это понять. А что касается меня, ты прав. Я – черствый и жестокий человек. И цвет моей ауры здесь совершенно не причем.

 Дантист замолчал. Он вспомнил последний разговор с отцом, когда он ушел из их дома. Ушел, чтобы больше никогда не вернуться. Сашке было тогда столько же как сейчас Асланбеку…

 Да собственно разговора-то и не было.

 Отец стоял перед Сашкой весь какой-то несчастный, потерянный, повинный. Стоял, втянув голову в плечи, и что-то говорил. Наверное, отец пытался оправдаться, а может, просил прощения у сына. Сашка не слышал его слов, он думал о чем-то интересном и увлекательном, что ожидало его сразу после окончания этого непонятного полупьяного отцовского монолога. Может быть, Сашка думал о той, что ждала его, чтобы пойти вместе в кино? Или о друзьях, чьи крики неслись из открытого окна. Он не помнил, о чем думал тогда, не слышал ни одного отцовского слова.

 Отец понял, что сын его не слушает. Замолчал, оборвав себя на полуслове, повернулся и пошел к двери. На пороге он остановился, присел на корточки и, потрепав встревоженную Альфу по загривку, еще раз посмотрел на Сашку.

 В глазах отца стояли слезы…

 Сашка никогда не искал отца. А ведь найти его, используя базу данных ФАЭТ, он мог достаточно легко. Мог, но не искал. Не захотел. Не вспомнил.

 Жив ли отец? Где он сейчас, если жив? И где его могила, если его уже нет в живых?