Аура цвета индиго

 Эксперимент проходил в металлическом павильоне, расположенном в дальнем углу парка: Андрюхины способности были опасны для окружающих. Андрюха мигом поджег приготовленную поленицу дров и так же быстро ее затушил. При этом он даже не вспотел.

 - Ты давно это умеешь делать? – спросил Дантист.

 - Всегда. Только когда был маленький, не знал, что это я делаю. И тушить пожар я тогда не умел. Однажды мы чуть не сгорели с бабушкой. Хорошо, отец с работы на обед заскочил… Потом все говорили: полтергейст, полтергейст… И я тоже думал, что огонь в наш дом полтергейст принес, хоть и не знал тогда, что это такое – полтергейст. После этого случая мы переехали в другую квартиру… Но я и там огонь сделал!

 - А как это у тебя получается? – поинтересовался Скиф. – Что ты делаешь для того, чтобы был огонь?

 - Я про него думаю, - ответил Андрюха. – Вот, смотри.

 Он вытянул перед собой руку, ладонью вверх, пристально на нее посмотрел, и на ладони возник огненный шар. Андрюха стал играться с шариком, перебрасывая его с одной ладони на другую, будто горячую печеную картошку.

 - Сгоришь! – закричал Дантист.

 Андрюха заливисто засмеялся. Он убрал руку, огненный шар повис в воздухе, потом медленно описал дугу и оказался за спиной Дантиста. Дантист почувствовал, как горячая волна прошла над головой и припекла лопатки. Шарик нырнул вбок и спрятался за спиной у Скифа, который опасливо отошел в сторону. Потом огненный мячик снова оказался мирно лежащим в пухлой Андрюхиной ладошке.

 - Мама тоже испугалась в первый раз. Даже чуть в паморок не упала. - Смешно сказал: «в паморок».

 Андрюха сделал страшные глаза, и огненный мячик взмыл вверх, к высокому потолку павильона. Там он затрещал и распался на миллионы маленьких искорок. Искры падали вниз, но до голов людей не долетали, гасли в воздухе. Андрюха восхищенно глядел на сотворенный им фейерверк.

 - А где твоя мама? – спросил Дантист.

 - Мама? – удивился Андрюха. – Дома…

 - Она знает, где ты?

 На круглом лице «огневержца» появилось недоумение.

 - Она сама тебя сюда отпустила? – снова спросил Дантист.

 Андрюха был озадачен вопросом Алекса. Он пытался найти ответ на этот вопрос, но подходящие слова не приходили. Дантисту и Скифу стало ясно: Андрюха никогда не задумывался на эту тему.

 Следующим кто продемонстрировал им свои способности, была Светлана. Целительница.

 - Вы парни здоровые оба. У вас только небольшие ранки, но они уже заживают. Я сделаю так, что следов не останется. У тебя, Алекс, совсем ерунда. С тебя-то я и начну. – Голос у томной Светланы был воркующим, он словно обволакивал слушателей с головы до ног.

 Светлана положила Дантисту руку на грудь. Он почувствовал приятное тепло и легкое покалывание в том месте, куда попала пуля подполковника. Сеанс длился не более одной минуты.

 - Пластырь можешь отклеить, парень. Он уже не нужен.

 Дантист расстегнул рубаху и оторвал полоски пластыря. Под пластырем не было ничего, даже намека на шрам.

 - А с тобой, парень придется повозиться, - сказала Светлана Скифу. – Снимай рубашку.

 Скиф стянул через голову камуфляжную рубаху.

 - А ты красивый, парень, - ворковала Светлана, нежно водя тонкими пальчиками по рельефной мускулатуре Скифа. – Красивый и сильный. Но сила твоя не только в крепких мышцах и боевом умении. Ты этого не знаешь точно, но догадываешься. Ты силен своей жаждой.

 - Жаждой?.. – недоумевал Скиф. – Почему жаждой?

 - Не той жаждой, о которой ты думаешь. Эту жажду не утолить водой. И она будет в тебе всегда, - непонятно ответила Светлана.

 Дантист изумленно наблюдал за процессом лечения.

 Раны Скифа затягивались и светлели на глазах, превращались сначала в белые тонкие шрамы, а потом и вовсе исчезали. Словно недавней схватки с собаками не было и в помине. Даже старые боевые отметины на теле воина становились менее заметными.

 Скиф сидел с закрытыми глазами расслабленный как во время своих медитаций. Но сейчас на его лице блуждала легкая едва заметная улыбка.

 - Брюки можешь не снимать, парень, - хохотнув, продолжала ворковать юная целительница. – Заживление ран происходит по всему телу. В левой лодыжке особенно интенсивно. Но сегодня шрам не исчезнет совсем. Завтра нужно повторить сеанс…

 Скиф открыл глаза.

 «Спасибо», хотел сказать он, но Светлана закрыла рукой его губы. Скиф поцеловал узкую ладошку.

 - Я пойду, - сказала Светлана. – Там Артем ждет не дождется, когда я уйду, чтобы показать вам свои скачки по парку.

 - Света, подожди, - остановил девушку Дантист. - Хочу задать тебе один вопрос...

 - О моих родителях?

 Дантист уже перестал чему-либо удивляться.

 - Они знают, где ты сейчас находишься? – спросил он.

 - Нет. Они ничего не знают.

 - Как же так?

 Светлана не ответила. В ее глазах читалось равнодушие…

 Артему было двенадцать лет, а не четырнадцать как вначале предположил Дантист. Недетская прическа и изредка появляющаяся сосредоточенность во взгляде черных как смородины глаз взрослили Артема.

 - Привет, - сказал он Дантисту, протягивая руку.

 - Привет, - ответил Дантист, собираясь пожать протянутую руку, но его пальцы сжали пустоту. Артем исчез.

 - Ку-ку! – весело прозвучало за их спинами.