Аттила (Ричард Блейд, странствие 22)

Сразу за тремя альбагскими рангарами двигалась императорская ставка со сравнительно небольшим обозом; кроме гвардейцев, Великого и Победоносного охраняли с тыла шесть тысяч катафрактов. Придворные дамы путешествовали в колясках, и у каждой был свой небольшой шатер, что весьма устраивало Блейда, который мог посещать свою возлюбленную Энну Корану чуть ли не каждый вечер. Что касается великого императора, любимца богов и Отца Народа, то он ехал верхом. Однажды Хэмб показал страннику этого невысокого крепкого человека, промчавшегося мимо строя северян с десятком гвардейцев.

Одолев за семь дней триста нирратов, или более ста пятидесяти миль, альбаги переместились поближе к авангарду, обогнав большинство вышедших ранее отрядов; императорская ставка двигалась за ними с той же скоростью. Как указывалось выше, такое счастливое обстоятельство позволяло Блейду почти каждую ночь проводить в шатре Энны Кораны, после чего следовал неизменный утренний душ - для ликвидации сладких и соблазнительных запахов. Впрочем, тайна сия являлась секретом Полишинеля - во всяком случае, для атара Хэмба; он догадывался, что его касс пользуется благосклонностью какой-то знатной дамы.

Энна встречала возлюбленного со все возрастающим нетерпением и восторгом, так что Блейд полагал, что рано или поздно перевербует ее на свою сторону - если она и в самом деле являлась шпионкой Гинны Пала. Вскоре он выяснил, что ее второе имя - Корана - не означает ничего мрачного или смертоносного. В ханнарском пантеоне богиня Корана, дочь Салрата-Солнца и Хайи-Луны, почиталась в двух ипостасях: как темная, теплая и ласковая Ночь и как владычица тьмы и гибели. Разумеется, подруга Блейда была названа в честь Ночи, а не смерти.

Странник поручил Джефу собрать о ней максимум информации, потолковав с прислугой, поварами, кучерами и обозниками - словом, с людьми, которые знали все обо всем. Рыжий финареот не доставил хозяину никаких сведений, порочащих Энну Корану Линн, одну из доверенных наперстниц императрицы. Блейд решил, что если его возлюбленная и является подсадной уткой, то никак уж не Гинны Пала. Скорее, Светлейшей Тении! Но с чего бы ей проявлять такой интерес к варвару с далеких и диких южных гор? Или императрицу попросил об этом Гинна Пал? Странник снова и снова сопоставлял факты: поединок с хастом, впервые привлекший к нему внимание: инспекция, которую старый коршун учинил во время тренировки; встреча с Энной - как будто случайная, состоявшаяся через несколько дней. Что ж, решил он, если в нем и подозревают бартамского шпиона, то пытаются расколоть его самым наиприятнейшим из способов - через хорошенькую женщину!

В поисках ответов на свои вопросы он раскрыл имя Энны Кораны Маку и атару Хэмбу. Бывший сакор тут же доложил, что Линны - один из знатнейших имперских родов, можно сказать, Колесничие среди Колесничих, высшие среди высших. О самой Энне он ничего определенного сказать не мог, кроме того, что она владеет огромным состоянием и замужем не была. Хэмб долго хмыкал и гмыкал, а потом сообщил, что сия дама имеет, по слухам, большой любовный опыт, и не только с мужчинами. Но если она и доставила разок-другой удовольствие императрице, то какое это имеет значение? В любом случае Блейд заполучил настоящую конфетку!

Тут Хэмб закатил глаза, огладил свои усы и потребовал у Кирда фляжку. Вообще говоря, вождь альбагов, в отличие от большинства своих суровых и неразговорчивых соплеменников, был человеком открытым и даже веселым особенно после пары кувшинчиков розового. Впрочем, он пил и красное, и белое, крепкое и не очень, пил как воду, с самого утра и почти не хмелея. Его армейский ранг считался весьма высоким, никак не ниже, чем у кантийского рангара, но, не в пример офицерам имперских войск, Хэмб не признавал лошадей. Он шагал пешком во главе первой текады своих бойцов, длинноногий, неутомимый, окруженный ординарцами и посыльными, у которых всегда находилась фляжка с хмельным. Блейда и Мака он держал при себе; Джеф мог находиться где угодно, хотя и старался не отставать от хозяина. Иногда странник отправлял его с каким-нибудь поручением - к примеру, высмотреть диспозицию шатра Энны Кораны, - и рыжий финареот докладывал обо всем увиденном и разнюханном самым обстоятельным образом. Он полагал, что мастеру Дику, чародею и предполагаемому бартамскому шпиону, нужно знать обо всем - тем более что деликатная слежка за его хозяином велась попрежнему.

Хэмб и бывший Макрон Сирб были не менее ценными источниками информации, носившей, однако, не тактический, а стратегический характер. Альбагский атар, размахивая флягой, вещал:

- Неван, как говорят, страна большая и богатая, и лежит он, словно женщина в мужских объятиях, у подножья Крепости Небес, хребта Риг Найл. Горы те высоки и непроходимы...

- за исключением нескольких ущелий, - добавлял Мак.