Атомный поезд. Том 2

На станции Кузяевка скорые поезда не останавливаются, а пассажирские тормозят на три минуты. Из них почти никто не выходит: местные добираются из Тиходонска электричками, рейсовыми автобусами или на попутных машинах. Но из утреннего тамбовского пружинисто выпрыгнул невысокий мужичок с потрепанной черной сумкой через плечо, подмигнул проводнице, махнул рукой попутчикам и быстро пошел по неказистому перрону. Направлялся он почему-то не к выходу на привокзальную площадь, а вдоль путей, и когда платформа закончилась, спрыгнул на шпалы, быстро приноровившись шагать с одной на другую. Без привычки к этому приспособиться трудно, такая походка выдает опытного железнодорожника или человека, умеющего быстро адаптироваться к любой ситуации. Через несколько минут он подошел к депо и по-свойски обратился к перекуривающим у входа монтерам пути.

– Здорово, мужики! Какие курите?

– Свои, – недружелюбно ответил заросший густой щетиной путеец, а двое других угрюмо уставились на чужака.

– Это хорошо! – широко улыбнулся тот. У него было простецкое лицо и быстрые плутоватые глаза, обычная простая одежда, манеры человека с улицы. Как ни таращились настороженно работяги, как ни выискивали что-то подозрительное, но никакого подвоха не усмотрели: по всему выходило, что он свой в доску.

Он действительно был русским человеком, или, как стало модно говорить в последние годы, россиянином, никогда не выделяющимся из толпы и ни при каких обстоятельствах не привлекающим к себе внимание. Отражая это качество, московская резидентура ЦРУ присвоила ему псевдоним «Иванов», с учетом последнего обстоятельства признавать его «своим» следовало очень осмотрительно.

«Иванов» обладал авантюрным складом характера, умением быстро приспосабливаться к ситуации и сходиться с людьми. Отличался природными способностями: умом, острой интуицией, смелостью, умением быстро принимать решения. Пройдя очень сжатый курс подготовки, он самостоятельно повышал квалификацию, в частности, тщательно изучал психологию. У него были хорошие показатели в работе, причем использовался он «вслепую»: предполагалось, что он не знает, чьи задания выполняет. И действительно, он никогда в жизни не видел Бицжеральда или других посольских разведчиков, имея дело с посредником, таким же россиянином, как и он сам. Петр Васильевич познакомился с ним случайно, несколько лет назад, попросив за приличное вознаграждение проверить, живет ли по рязанскому адресу один человек. Дело оказалось плевым, а полученная за него сумма изрядной. Так и пошло… Поручения, как правило, были необременительными и на редкость хорошо оплачиваемыми. Правда, когда пришлось брать пробы земли и воды в разных районах и областях, определенные подозрения у «Иванова» появились, но он предпочел их не развивать. Его вполне устраивала хорошая оплата услуг, которые можно при желании считать обычными услугами частного детектива. Полная ясность здесь и не нужна.

– А вот давайте мои попробуем, – по-прежнему улыбаясь, чужак протянул пачку «Мальборо».

После некоторого замешательства путейцы экономно притушили свои сигареты и приняли угощение.

– Меня Василием зовут, я сам-то из Тиходонска, сейчас в Москве живу, – сообщил «Иванов». – А этой роскошью шеф угостил, когда я два пропавших вагона нашел. Там как раз «Мальборо» везли. Только мне не нравятся. Форсу много, а не забирает. Сладкие какие-то.

Фраза была тщательно продуманна. И могла вызвать только положительную реакцию.

– Это точно, – кивнул заросший, а его молчаливые коллеги оживились и согласно заулыбались.

– А ты чего, вагоны ищешь?

– Я все ищу. Про частных детективов слыхали?

– У нас они не водются, – вмешался другой монтер с острым, как у Буратино, носом. – А в кино видали.

– В кино одно вранье показывают, – сплюнул Василий. – А не выпить ли нам водочки? У меня с собой, и закусь имеется.

Работяги переглянулись. Предложение было дельным и характеризовало нового знакомого исключительно с положительной стороны.

– Это можно… Дело все равно идет к обеду. Надо только мастера предупредить…

Консенсус был достигнут. Компания расположилась в полуразвалившейся беседке за растущим вокруг депо кустарником, Василий достал из своей сумки две бутылки водки, шмат сала, черный хлеб и две луковицы. Монтеры одобрительно переглянулись. Приезжий действительно оказался простым хорошим мужиком, которому и помочь не грех. А в том, что помощь ему понадобится, никто не сомневался: не будет же он ни с того, ни с сего поить незнакомых людей! Отношения складывались ясные и незамысловатые: мы у тебя угощения не просили, сможем – поможем, нет – извини!

Выпили за знакомство, за железнодорожников, за родителей.

– А ведь у меня дело есть, мужики, вы-год-но-е! – сказал Василий, когда первая бутылка подошла к концу. – На этом деле мы все хорошо заработать можем…

Сотрапезники кивнули, хотя понимали, что ничего, кроме нескольких бутылок водки, они не заработают, сколь бы выгодным ни было предлагаемое дело.