Атомный пирог

— Да. Но с ней оказалось сложнее. В том же 1953 году истекал срок полномочий президента Г, и этим нельзя было не воспользоваться. На выборах 1952 года аннунаки смогли протолкнуть в победители одного из конкистадоров, принявшего облик странноватого сенатора от штата Висконсин. Ему помогали заместитель, министр обороны и начальник внешней разведки, опять же из аннунаков. Впрочем, было ясно, что, поскольку в стране Г власть регулярно сменяется, избрание нужного президента вовсе не означает прихода к власти. Аннунакам нужен был кто-то наподобие короля. И они его придумали. Для четырнадцатого принца был спрограммирован облик, вдохновлённый античными статуями, и снабжённый голосовыми связками, издающими звук, максимально приятный аборигенам. Летом 1953 года он был полностью оформлен, укомплектован документами выпускника старшей школы и отправлен на звукозаписывающую студию в одном из городов той части Г, что как раз музыкой и славится. Он зашёл туда раз, потом снова… Сказал, что хочет записать пластинку для своей матери. Спел пару аборигенских песенок в аннунакском стиле…

— И он стал знаменитым!

— Очень быстро. Аннунаки попали с ним в точку. Певец влюбил в себя полстраны — мгновенно и бесповоротно. Те, что не влюбились, своим отвращением лишь крепче подогревали его известность. Если вдруг казалось, что популярность паренька снижается или недосточно высока, военное руководство инициировало разговоры о том, чтобы забрать его в армию, и волна восторженных стенаний поднималась с новой силой. Очень скоро певец разбогал настолько, что смог завести себе роскошный дом с участком, в самом деле напоминающий королевский дворец. Популярность и шумиха позволяли ему с удобством координировать действия аннунаков, находящихся у разных ветвей власти. Под видом гастролей он ездил по разным местам, встречался с губернаторами, мэрами, министрами и даже президентом. Любой чиновник считал почётным принять у себя артиста, любимого миллионами и вручить ему какую-то игрушку: полицейский ли значок или медаль или же звание почётного полковника… Ни один человек не мог просто так заявиться домой к Президенту. Но если это делал наш певец, это считалось милой блажью знаменитости, которую грех не принять у себя и главе государства. Даже инопланетное имя четырнадцатого принца, к которому приставили типичную для аборигена фамилию, помогло его известности. В общем, аннунаки сумели настроить систему контроля над Г через этого музыканта…

— Тиранию инопланетянам контролировать удобней, чем демократию…

— Да. Но эти два режима представляли собой некоторым образом одно целое, сходились друг с другом, как два кусочка мозаики. Так что аннунаки, контролируя один из лагерей, отчасти контролировали также и второй. Минусы управления первым компенсировались плюсами второго…

— Но ведь эти страны хотели уничтожить друг друга.

— Хотели, но не пытались. Без аннунаков они, может быть, и довели бы свою планету до скорой катастрофы. Но тринадцатый и четырнадцатый принцы, искусно взаимодействуя, избегали ядерной войны, но в то же время старательно подкармливая ненависть и страх и в Х, и в Г. Эти чувства помогали и сплотить аборигенов вокруг власти аннунаков, и заставить их больше работать на новых хозяев. Что бы ни случилось в Г, в этом всегда можно было обвинить агентов Х и наборот. После каждого подобного скандала оба лагеря ещё самоотверженнее трудились над добычей ископаемых и постройкой кораблей для перевозки их.

— А как их перевозят?