Атом (Atom)

– Вон то шатающееся тело, шустрые руки, – я не уверен, что это у нас тут. Видел что-то похожее в старых фильмах с пробирками и электрическими бурями. А его жирный друг, похоже, кому-то крепко задолжал. Какая турбулентность по ту сторону глаз.

Жирный Кафка сидит на деревянном стуле рядом с рыбобаком. Он в испуге поднимает глаза, готов защищаться.

– Насколько я знаю, я никому ничего не должен. Конечно, я получал взятки от юристов, чтобы помягче обойтись с ними в «Процессе», но сделка есть сделка, правильно? Свою часть я выполнил. И разве кто-нибудь пострадал? Что вы на меня уставились? Я похож на подозрительного персонажа? Вы думаете, я хотел оказаться в этом месте? Я представлял всё по-другому! Где поющие голоса? Где гармония? Это чёрное бремя правды! Время длится дольше, чем надежда! Время дольше, чем надежда! – Он зарывается лицом в ладони. – Холодный нож сквозь тонюсенький покров работающего мозга! – И он в конвульсиях обрушивается на пол.

– Мне нравится этот парень! – выдыхает Туров.

– - Близится время сделать наш ход, Бенни; пускай то, что развивается там наверху, дотушится до полного вкуса. Помнишь убийства-клише? Засунь их в реаль-ность, посмотри, сколько они выдержат? Похоже, что народ в этом город больше заботится о качестве преступлений, чем о количестве. Интересно было только, когда шла серия.

– Около года назад, да, Шеф? – говорит Бенни, сидящий за рулём. – Парень оказался заперт в подвале и подняться до окна мог только на паре шнурков.

– Ага. Власти отреагировали на мух и вонь. Нашли его пустоглазого, а мясо всё сошло на крем-безе.

– А ещё был парень, привязанный на поле во время грозы, с громоотводом на спине, и молнии всё били и били.

– И парень, погибший на качелях, рядом с каруселями. Но что бьётся клювом в моём пульсирующем мозгу, так это установка дыма без огня. Парень в закрытом доме, включена машина сухого льда, включена пожарная поливалка, дом залит водой. Если бы дым шёл от огня, поливалка бы погасила его и отрубилась, правильно? Но детекторы дыма не сработали бы из-за дыма ото льда, Бенни.

– В точку, Шеф, поливалку запустили вручную.

– Убийца должен был использовать мотор ложного трения.

– Ага, он его обманул.

– Но знаешь, Бенни, мне кажется, что клише опровергли, когда мы обрадовали током того пария на стуле.

– Почему? Из-за клуба дыма из его головы или потому что он был невиновен?

– И то и то, Бенни, и в этом вся прелесть. Ладно, будем считать, что уже пора.

– Не знаю, в какой они комнате, Шеф.

– Давай упростим дело – вызывай подмогу, Бенни. – Блинк открывает дверь машины – тяжкая лавина пончиков обрушивается на улицу. Он пялится на Отель на улице Птиц сквозь клубы дыма от сигары. Хороший вечер для задержания. От предвкушения по его звёздно-полосатому сердцу бежит рябь. Он поднимает мегафон.

– Так, в Птичьем Отеле, слушайте сюда. Вы все под неправомерным арестом. Выходить по одному в темпе вальса.

В Отеле на улице Птиц восемьдесят комнат. В каждой застывает немая сцена: бакалейщик ламинирует уши шаркающего слонёнка, клоун срывает распятие с шеи усомнившегося священника, торговый показ выпущенной копами удушающей рейки, конкурс поедания пирогов со штык-ножа, безлицый человек производит кодеиновое мороженое в грохочущем барабане, суровое собрание группы поддержки невоздержанных стрелков, фарфоровая собака, кричащая невнятно и приглушённо, любовники, разыгрывающие похищение инопланетянами, расстрельная команда казнит грязного байкера, бабушка сидит, смеётся перед аэротурбиной, раввин, пробивающийся через чью-то шапку, ловец водорослей, выжигающий глазок с прицелом у себя на лбу, шаткий старик целуется со львом, сделанным из губки, хихикающие спаниели, готовящие ещё более зловещие коктейли с зонтиками, исторические слушания предсмертных криков Запаты на восковом барабане, уборщица, неосознанно засасывающая своего ангела-хранителя в пылесос, сенаторы в галошах, под давлением нагнетающие в штаны строительную пену – все застывают и смотрят наружу, на Блинка, ревущего объявление. Потом все как один вылетают из отеля, под фейерверк выстрелов. Первой в дверь проламывается группа поддержки невоздержанных стрелков. Коповозку разносят на жестяные транспаранты. Блинк и Бенни лежат за ней, считают патроны, как мелочь в кошельке. – Сколько стрелков, Бенни?

– Шестьдесят четыре. И одна старая леди кидает камни.

– Будь благословенна. Какой рукой кидает, правой или левой?

– Обеими, Шеф.

– Это дух общества. – Мигалку разносит залпом, который Блинк не удостаивает ответным выстрелом. – Это наводит на размышления о том, как люди путаются. Может быть, слово «левый» относится к правой руке.

– Чё вы имеете в виду, Шеф? – перекрикивает Бенни беспорядки.

– Все знают, что левое и правое – неправильные. Правое на самом деле надо называть левым, а то, что мы называем левым, – вообще другим словом. Как тебе эти яблочки?

– Готовы, Шеф?

– Готов. – Блинк крутит свою носяру. – Я беру на себя лево, ты бери право.