Атлас Преисподней

Отряд находился на усыпанном обломками склоне рукотворной горы, которая поднималась на тысячи метров. Вся местность перед ними была усыпана подобными остовами обрушенных зданий, что вздымались над болезнетворным болотом, которое сочилось грязными водами и чистыми ручьями. Угольная осока и пальмовидные папоротники возвышались над мангровой трясиной, покрытой слоем закисленного торфа, грибков, похожих на опухоли, и нефтехимических отходов. У растений был болезненный, серно-желтый цвет, который резко контрастировал со стоячей водой, залившей равнины и отражающей лиловато-бурый свет Ока, падающий с небес. В отдалении высилась колоссальная структура — город-улей, похожий на раздувшийся и зрелый гнойник, поднимающийся из трясины в углеводородной дымке. То был улей Аблютра, зловонная столица планеты. Город-кошмар, погрязший в море собственных отходов, куда постоянно стекались сточные воды и промышленные выбросы, изрыгаемые дырявыми трубами и сливными отверстиями. Стойкие, умело адаптирующиеся животные и растения густонаселенного мира-улья приспособились к существованию в этой среде, и вскоре Аблютра и ее ульи-побратимы возвышались над болезнетворной топью, которая быстро захватила токсичное море.

Из улья и окружающих его шпилей сформировалась сеть мощных промышленных центров, и рабочие каторжных цехов без устали снабжали огромные воинства Кадии дешевой и прочной броней из пластволокна.

Между двенадцатым и тринадцатым Черными крестовыми походами Око Ужаса увеличилось, его границы раздались вширь, гоня перед собой варп-бури и захватывая новые пространства. Среди утраченных планет был и Аблютрафур. Теперь смрадные фабрики Аблютры, отрезанные от Империума и попавшие под власть Губительных Сил, скорее всего, изготавливали доспехи для Освобожденных, которыми командовал Ложный Кастелян, Гиблоземцев и многих других армий культистов, поклоняющихся Великому Владыке Распада.

Осторожно ступая меж щебня кучами щебня и мангровыми зарослями, Чевак пробрался к берегу. Озадаченные спутники проследовали за ним. Этот заброшенный холм — древний и обезлюдевший улей-сателлит — превратился в гористый остров, у подножия которого плескались булькающие, источающие метан верховые воды.

— Нам туда надо? — окликнула Чевака Эпифани, которая находилась выше по склону. Теперь варповидица намеревалась жаловаться на спуск, а не на подъем.

— Да, то, что мы ищем, находится в Аблютре, — подтвердил Чевак, стоявший у края воды, и пробормотал: — Но как же мы туда доберемся?

Те же слова миг спустя повторила и девушка-псайкер. Инквизитору в кои-то веки удалось предугадать, что скажет провидица, а не наоборот.

Вопрос повис во влажном воздухе. Клют и остальные нагнали Чевака. Бывший дознаватель думал, что к тому моменту, как они подойдут, у высшего инквизитора появится ответ, и очень удивился, когда тот промолчал. В конце концов Чевак выдал лишь:

— Там, наверное, не очень глубоко.

Вся группа уставилась на жижу, перемежающуюся медлительно текущими ручьями, гнилостными заводями и островками торфа, которые удерживались на месте лишь благодаря переплетениям гниющих корней осоки и пальм.

Возражения притихли, едва начавшись, когда маслянистую жижу вдруг что-то взбаламутило и закрутило водоворотом. Под поверхностью показалась широкая плоская голова невероятных размеров, которая распахнула огромную пасть, втянув в себя целое озерцо. Чевак и его спутники увидели зияющую, беззубую и, судя по всему, бездонную глотку зверя, который фильтровал воду и пожирал пойманные метаногенные организмы, копошащиеся в пасти-ловушке. Пирующий гигант представлял собой отвратительное зрелище. Хотя у чудища с пастью, раскрывающейся словно зонт, и не было клыков, способных разорвать человека, его внезапное появление из глубин ясно давало понять, что за опасности могут крыться в болезнетворной трясине.

— Похоже, глубина тут не главная проблема, — сказал Клют. Все пятеро отступили от зыбкого берега.

Свет на какой-то миг померк, и по лбу Чевака пробежал холодок. Он пригнулся, чувствуя, что им грозит опасность, и посмотрел вверх. Клют и остальные тоже постарались укрыться. Когда солнце снова начало припекать лица, они увидели, что над ними пролетело какое-то воздушное судно. Оно двигалось совершенно бесшумно, и никто, даже Торкуил со своим сверхчеловеческим слухом, не расслышал ничего, кроме бульканья и плеска болота. Это был воздушный шар, сшитый из кусков пластволокна и опутанный грязными, но крепкими снастями. Примитивная метановая горелка, закрепленная на подвижной рамке, подогревала воздух в баллоне и позволяла управлять воздушным кораблем. Под шаром висела открытая пласталевая рама, с которой свисали цепи и такелаж, а также был закреплен некий механизм, напоминающий огромный арбалет или баллисту, нацеленный вниз. Болотные цыгане в грязных лохмотьях кишели на машине, свисали с такелажа и пытались совладать с лебедкой и подготовить к выстрелу гигантский гарпун.