Атлантический экспресс

Полицейские и сотрудники контрразведки продолжали проверять билеты и паспорта пассажиров. Носильщики проходили рядом, останавливаясь, чтобы собаки могли обнюхать багаж, лежащий на их тележках. В это время вдоль восточного берега реки Лиммат двигался большой фургон с надписью «Мебельные перевозки — Зальцбург». Посмотрев на часы, шофер свернул на мост, направляясь к железнодорожному вокзалу.

— Пока ничего, — пробормотал Трабер.

Его заместитель, майор Доблер, поднес к уху уоки-токи.

— Не может быть! — воскликнул он. — Вы уверены? Свяжитесь с Берном. Пусть немедленно проверят информацию…

— Что случилось? — спросил Трабер, подходя к своему заместителю.

— Только что на стоянку у вокзала въехал «мерседес» с номерами советского посольства. Там один пассажир — вот он…

По направлению к барьеру шел высокий, крепкий мужчина с явно военной выправкой. На нем была шуба и меховая шапка. Стоявший за ним один из людей Трабера снял свою шляпу, подавая условный сигнал. Мужчина стал в очередь.

— Что он здесь делает? — сквозь зубы процедил Шпрингер.

— Не нравится мне это, — коротко ответил Трабер. — Смотри в оба…

Когда пассажир из советского дипломатического лимузина подошел к билетному барьеру, произошло небольшое замешательство. Один из офицеров безопасности приблизился к Траберу.

— Что нам делать, сэр? У него дипломатический паспорт. Военный атташе при советском посольстве в Берне. Капитан Борис Волков…

— Кто? — взорвался Шпрингер. — Борис Волков — это убийца высшего класса! Плевать я хотел на его дипломатический паспорт. Задержите его у барьера… — Он замолчал, услышав оглушительный грохот, раздавшийся у входа в вокзал. Водитель фургона из Зальцбурга въехал на тротуар и отпустил веревку, удерживающую откидной борт. Тяжелая мебель вывалилась на пассажиров, стоявших в очереди на такси, (казавшиеся под грудой мебели люди кричали и стонали. Высунувшаяся из-под шифоньера женская рука сначала шевелилась, а потом безжизненно упала на тротуар. Все находившиеся на вокзале наблюдали за этой ужасной сценой. Все, кроме полковника Шпрингера, не сводившего глаз с Клауса Егера, выдававшего себя за советского капитана.

Через второй проход катил свою тележку невысокий носильщик. Собака обнюхала багаж, и он покатил тележку к поезду, на которой стоял всего лишь один чемодан. Проходя мимо вагона первого класса, он бросил взгляд на стоявшего возле окна Хорхе Сантоса.

— Вы что, не видите, что у меня дипломатический паспорт? — кричал Егер по-немецки. — Мое посольство заявит протест!

Он все еще протестовал, когда один из офицеров контрразведки протянул паспорт Шпрингеру.

— Похоже, настоящий, — сказал офицер.

— Да пусть он хоть золотой будет! — зло сказал полковник. — Пе пускайте его в экспресс. Идите и скажите ему, что паспорт вам кажется фальшивым и вы должны связаться с Берном. — Он посмотрел на Трабера. — А это займет очень много времени.

— Слишком много всего произошло одновременно, — заметил Трабер, глядя, как его заместитель, Майор Доблер, направляется к мебельному фургону. — Такое впечатление, что это отвлекающий маневр.

— Чтобы Волков смог сесть в поезд, — сказал Шпрингер. Внезапно он нахмурился. — Что-то здесь не так. Если бы это на самом деле был Волков, он проник бы в поезд под чужим именем. Не нравится мне все это…

На вокзале царила суматоха. Полицейские машины окружили мебельный фургон. Люди, придавленные мебелью, продолжали кричать. Завывая сиреной, рядом в фургоном остановилась машина «скорой помощи». Люди Шарпинского, организовавшие эту аварию, полагали, что смогут безнаказанно скрыться, воспользовавшись обшей суматохой. Бросившись к эскалаторам, ведущим в подземный торговый центр, они выбежали на другой стороне Ванхофплац, сжимая в руках пистолеты.

Увидев полицейских, они стали стрелять по толпе, чтобы вызвать панику. Два полицейских тщательно прицелились и произвели по два выстрела. Водитель фургона упал замертво. Его сообщник прожил на пять секунд дольше.

Продолжая играть роль советского капитана, Клаус Егер подошел к Шпрингеру и вырвал у него из рук свой паспорт.

— Москва вам этого не простит! — пригрозил он. — Это вызовет дипломатические осложнения…

Шпрингер смотрел, как Егер быстрым шагом направился к «мерседесу», за рулем которого в форме советского шофера сидел Накен. Когда майор Курт Доблер вернулся, чтобы доложить об аварии мебельного фургона, Шпрингер забрал у него уоки-токи и быстро заговорил в микрофон:

— Всем машинам без опознавательных знаков следовать за советским лимузином, используя челноковую систему. То же самое относится к радиодетекторным фургонам! Не теряйте время!

Передав уоки-токи Доблеру, он посмотрел на Трабе ра.

— Мне пора возвращаться в поезд…

Когда Накен направил свой лимузин в сторону Цюрихберга, операция, которую приказал начать Шпрингер, развивалась- по всем правилам. Водитель одного продуктового фургона, едущий впереди советского лимузина, следил за ним в зеркало заднего вида и, когда тот повернул на дорогу, ведущую в сторону Цюрихберга, сообщил об этом всем остальным машинам.