Атаман Платов

Мог ли он допустить, подписывая пять лет назад в Тильзите мир, что сговорчивый Александр, изъявивший тогда согласие соблюдать продиктованные им, Наполеоном, условия континентальной блокады Англии, станет его главным противником? На деле русский император оказался совсем не таким покладистым, как ему казалось при первой встрече.

Не успели просохнуть на договоре чернила, как Россия стала нарушать условия. Наполеон, конечно же, понимал, что нарушение вынужденное для страны, но что ему до этого! Он стремился задушить Англию в торговой блокаде, а для достижения цели, как известно, все средства хороши, и ему не было никакого дела до интересов других, даже союзных с ним государств!

К этому главному противоречию, приведшему к разрыву с Россией и войне, прибавлялись десятки других причин, порой незначительных, но которые раздражали и выводили из себя всесильного властелина.

На приеме дипломатов, осыпав русского посла упреками, он во всеуслышание заявил: «Не знаю, разобью ли я вас, но мы будем драться!»

Над Россией сгустились тучи, а между тем ее армия вела военные действия с Турцией. Необходимо было во что бы то ни стало свернуть их, добиться перемирия с южным соседом, чтобы сосредоточить усилия против главного врага — Наполеона.

Дипломатическая миссия была возложена на Михаила Илларионовича Кутузова — главнокомандующего Южной армией. Он блестяще справился с ответственной задачей. В мае 1812, всего за месяц до вторжения французских войск, сумел заключить с Турцией весьма выгодный мир.

Узнав об этом, Наполеон пришел в ярость: «Надо же пойти на такое, — метал он молнии. — Я доселе не знал, какие болваны управляют Турцией!»

К лету 1812 года у западных границ находились три русские армии. 1-я, под начальством военного министра М. Б. Барклая-де-Толли общей численностью 127 тысяч человек, располагалась на Немане. Она прикрывала Вильненское направление. 2-я Западная армия генерала П. И. Багратиона численностью 40 тысяч располагалась между Неманом и Бугом, ее главные силы были сосредоточены в районе Волковыска. 3-я армия генерала Тормосова численностью 45 тысяч человек сосредоточилась южнее, за Припятью, в районе Луцка.

При 1-й армии находился «летучий» корпус Платова, состоявший из четырнадцати казачьих полков и одной роты донской артиллерии. Корпус располагался в районе Гродно, между 1-й и 2-й армиями, прикрывая не занятую регулярными войсками полосу местности.

Кроме указанного корпуса, во 2-й армии имелось девять донских полков под командой сподвижника Платова генерала Иловайского, столько же полков было в 3-й армии, и четырнадцать полков несли службу в Молдавской армии адмирала П. В. Чичагова.

Всего к началу военных действий в русской армии числилось пятьдесят казачьих полков и две роты донской артиллерии общей численностью около двадцати пяти тысяч человек.

Трое суток переправлялась французская армия. Намерения неприятеля нетрудно разгадать. Своей главной силой, исчисляемой в 220 тысяч человек, наступавшей через Ковно на Вильно, Наполеон намеревался разбить 1-ю Западную армию. Одновременно вторая группа под командованием Богарне должна вбить клин южнее Ковно с целью разъединить 1-ю армию с армией Багратиона. И, наконец, третья группа французских войск под командованием брата Наполеона Жерома Бонапарта, наступавшая на Гродно, должна приковать к себе 2-ю Западную армию.

Находившийся при главной квартире Александр, узнав о переходе французских войск через Неман, направил к Наполеону министра Балашова. Напутствуя его, сказал: «Сделайте все, чтобы сохранить мир. Примите все меры, приложите все свое искусство». Но Наполеон был неумолим: «Судьба России должна свершиться!»

Ночь на 12 июня была тревожной. Еще накануне пробравшийся из-за реки селянин сообщил, что в их хутор за Неманом прибыл французский пехотный полк и вроде бы солдаты не очень намерены долго задерживаться. Находившиеся в секрете казачьи пикеты донесли, что видели группы людей в мундирах.

Через ночь из Вильно, где располагалась квартира главнокомандующего, пришла в корпус Платова бумага, которая окончательно подтвердила вероятность войны. Подобных распоряжений за свою жизнь Платов получал немало, но этот документ вызывал беспокойство.

— Ставь поболее каганцев, убирай все со стола! — приказал он денщику Степану.

Расстелив карту, он вместе с дежурным полковником внимательно стал разбираться в обстановке.

— Против такой силы нам не устоять, — начал полковник, но Платов взглядом остановил его.

— Замысел Бунапарта не столь уж мудр. Два дня, а может, три он нас не тронет. А потом ударит нам в правый бок.

— Не совсем понимаю, — признался полковник.

— А что ж тут не понять? Бунапарт тщится надеждой заманить нас в западню… Только вряд ли обманет. Вначале намерен он разбить нас, казаков, а потом и армию Петра Ивановича. Бить поодиночке — это его излюбленный прием. Но мы не простаки. На эту уловку не пойдем.