Атаман А. И. Дутов

Подводя итог подсчетам, можно сказать, что в Юго-Западной, Отдельной Оренбургской и Южной армиях, являвшихся преемницами друг друга, в разные периоды числилось 12–15 тысяч оренбургских казаков (в основном из 1-го военного округа). Вне этих армий постоянно действовало еще примерно от 7 до 13 000 оренбуржцев (в основном из 2-го, 3-го и 4-го военных округов). Таким образом, всего Оренбургское казачье войско в годы Гражданской войны поставило под ружье до 28 тысяч офицеров и казаков. Данная цифра на 5,5 тысячи человек меньше численности казаков-фронтовиков, оставшихся в строю к 1917 г. Речь идет только о боевом составе, исключая тыловые службы и штабы, в которых также служило значительное количество казаков и о численности которых пока нет обобщенных данных. Если говорить в целом, войско выставило то количество казаков, которое выставляло и прежде в военное время.

Конечно, можно не остановиться на этом и задаться вопросом, куда же подевались упомянутые 5,5 тысячи человек и почему невозможно было мобилизовать вместо 28 тысяч человек все 70 000, о которых пишут некоторые авторы?! Постараюсь дать ответ на этот немаловажный и весьма сложный вопрос. На 1 января 1908 г. казачье население мужского пола в войске составляло 229 461 человека. Распределялось оно в 1908 г. следующим образом (справа для наглядности приведен возраст этих же казаков через 10 лет – в 1918 г.)²⁵¹⁰ (см. табл. 13).

Таблица 13

Жирным шрифтом выделены те возраста, которые должны были подлежать призыву в 1918–1919 гг. Всего, по данным на 1 января 1908 г., таких казаков было 119 547 человек. Разумеется, к 1918 г. эта цифра за счет естественной убыли должна была быть значительно меньше. К слову сказать, разница доходила порой до поразительной цифры в 68 %. Например, в поселке Кременкульском в 1898 г. родилось 32 мальчика, однако на 24 августа 1918 г. было зарегистрировано только 10²⁵¹¹. Какова судьба остальных – умерли ли они, были ли мобилизованы или просто скрывались – не известно.

Итак, по данным на 1 января 1908 г., в служилом составе войска (18–38 лет) числилось 18,6 % мужского населения, т. е. 42 680 человек²⁵¹². По сведениям челябинского историка М.Д. Машина, к 1 января 1916 г. в войске числилось 758 офицеров и 55 356 казаков в возрасте от 20 до 38 лет, причем из этого числа неспособными к военной службе являлись 14 035 казаков. Таким образом, за вычетом неспособных, в общей сложности войско в 1916 г. гипотетически могло поставить под ружье 41 321 казака, что составляло 15,6 % мужского казачьего населения. Дополнительно могли быть призваны 10 младших возрастов войскового ополчения, численность которых составляла 20 304 человека²⁵¹³. В итоге при полном напряжении войско могло выставить не более 61,5 тысячи бойцов.

Почему же ни белым, ни императорскому правительству не удалось поставить под ружье еще по меньшей мере 30 000 казаков?! Думаю, ответ на этот вопрос следующий. По статистике – 20–24 % казаков (около 12 000 человек), подлежавших призыву, были негодными к военной службе и освобождались от нее, существовала необходимость в охране станиц и постоянном нахождении в них некоторого количества казаков (охрана арестованных, денежного ящика и т. п., а также, вероятно, на случай угрозы со стороны иногороднего населения и степняков, опасения на счет которых были присущи казакам на генетическом уровне даже многие годы спустя после ликвидации киргизской угрозы; в годы Гражданской войны еще и служба летучей почты). В 1914–1917 гг. многие семьи лишились кормильцев и их сыновья или братья должны были оставаться в станицах при семьях (как единственные сыновья или единственные работники). Наконец, в Первую мировую не было потребности в таком количестве конницы.

К 1918 г. ситуация усугубилась. В ходе Первой мировой войны казаки помимо безвозвратных понесли и небезвозвратные потери (инвалиды, раненые, контуженые, военнопленные – всего не менее 3823 человек²⁵¹⁴), нет статистических данных о потерях войска непосредственно в ходе кампании 1917 г., по всей видимости, значительными были потери войска в ходе Гражданской войны (боевые потери, террор, эпидемии). Часть казаков перешла на сторону красных (по некоторым данным, около 2000 человек²⁵¹⁵), а кроме того, многие фронтовики просто не желали больше воевать ни у белых, ни у красных. Призванные же в связи с территориальным характером комплектования частей всегда имели сильный соблазн разойтись по домам.