Атаман А. И. Дутов

Уже утром 2 декабря, в понедельник, в Уфу из Челябинска прибыл отряд командира 41-го Уральского стрелкового полка полковника А.В. Круглевского (450 штыков)¹²⁹². А 3 декабря Генерального штаба генерал-майор С.Н. Войцеховский заявил В.К. Вольскому, что не может ручаться за безопасность съезда в Уфе, и предложил делегатам уехать в другое место¹²⁹³. Получив такой ответ, депутаты пришли к выводу о необходимости привести в полную боевую готовность верные части. Здесь существует расхождение в изложении хода событий двумя съездовцами – С.Н. Николаевым и Н.В. Святицким. Первый утверждал, что преданных съезду войск в Уфе хватало, второй же считал, что войск не было, поскольку все верные эсерам формирования находились на фронте, в 200 верстах от Уфы. Тучи над эсерами сгущались, и, вероятно, поэтому лидер партии В.М. Чернов значительно усилил свою охрану – с 4–6 до 20 человек¹²⁹⁴.

В распоряжении съезда в Уфе, по сведениям С.Н. Николаева, были следующие силы: русско-чешский батальон (полк) (400–450 штыков), отряд (батальон) имени Учредительного собрания (1000 штыков на фронте и 250 – в Уфе) и конный отряд корнета Б.К. Фортунатова (100 сабель). Кроме того, депутаты рассчитывали на поддержку Ижевской бригады и мусульманских (башкирских) частей. В самой Уфе формировался еще один батальон имени Учредительного собрания, но генерал Войцеховский приказал не выдавать солдатам оружие. Позднее он, по свидетельству депутата Н.В. Святицкого, уступил требованиям съездовцев, но не изменил своего отрицательного отношения к формированию таких частей¹²⁹⁵. Депутат С.Н. Николаев вспоминал: «…под предлогом, что стоящим в тылу частям нет нужды иметь надлежащее вооружение. В их распоряжении были оставлены лишь берданки, и то в недостаточном количестве, и несколько дрянных пулеметов»¹²⁹⁶.

Вполне надежен был конный отряд Б.К. Фортунатова. Вот что спустя десять с лишним месяцев после рассматриваемых событий записал в своем дневнике один из офицеров отряда: «Сзади же нас… ненавистная нам реакционная армия, которая, оправившись, несмотря на то что мы прикрывали их отход, не преминула [бы?] с нами расправиться»¹²⁹⁷. Яркий пример отношения сторонников ПСР к белым. Что касается Ижевской бригады, то надежды эсеров на нее не оправдались, бригада практически сразу перешла на сторону адмирала Колчака. На офицерском собрании командир бригады штабс-капитан Журавлев – ставленник эсеров – попытался склонить офицеров на сторону Директории. Его поддержали лишь двое сообщников, которые вместе с самим Журавлевым через некоторое время бежали из бригады, захватив два миллиона рублей¹²⁹⁸. В одной из телеграмм сообщалось: «Отступление от Ижевска происходило беспорядочно. Самую большую беспорядочность проявил штаб. Поступок Ижевского штаба по отношению к Членам Учредительного] Соб[рания] самое постыдное, вернее – предательское. Члены Учредительного] Соб[рания] даже не были поставлены в известность относительно оставления Ижевска. Чрезвычайное осадное положение и военная диктатура введена и проводится самым беспощадным образом…»¹²⁹⁹ По всей видимости, речь шла о ненадежности ижевцев в отношении их приверженности ПСР.

По свидетельству того же Николаева, отряд Фортунатова был приведен в боевую готовность и верхом прождал до утра, офицеры русско-чешского батальона (полка) также ждали сигнала к выступлению и, не дождавшись, разошлись по домам. Дело в том, что посланец от съезда к этим частям был задержан правительственными войсками, и сигнала к выступлению не последовало¹³⁰⁰. В ночь на 3 декабря целый ряд (по разным данным, от 12 до 14, точный список до сих пор неизвестен) членов Учредительного собрания (Н.Н. Иванов, Ф.Ф. Федорович (оба – члены ЦК ПСР), В.Е. Павлов, В.Н. Филипповский, И.П. Нестеров, В.В. Подвицкий, СМ. Лотошников, В.Т. Владыкин, И.В. Васильев, Дощанов¹³⁰¹, А.Н. (по другим данным – В.А.) Алексеевский, С.Н. Николаев, К.Т. Почекуев, а также киргизский депутат (Г.-А.-Р. Фохретдинов, М.А. Мирза-Ахмедов или Х.-Б. Юргули-Агаев), а также заведующий охраной съезда эсер А.Н. Сперанский, управляющий канцелярией съезда Н.Я. Барсов, бухгалтер съезда В.А. Марковецкий и другие были арестованы и отправлены в Омск (прибыли 5 декабря) для проведения суда над ними, в Челябинске был арестован Н.В. Фомин¹³⁰². Войцеховский вместе со штабом на время ареста «тактично» ушел в кино¹³⁰³.