Атабаска

— Где ещё одна курица? Здесь только две. — И в следующую секунду почувствовала, что ее за капюшон вытаскивают на снег.

Она сама не знала, почему, но притворилась, что без сознания. Так казалось безопаснее. Она чувствовала, что ее волокут по ледяной поверхности как мешок картошки. Когда она оказалась перед автобусом в свете фар, то заметила, что исчез тот человек, который лежал на дороге. Двигатель автобуса продолжал работать, но и мотор грузовика, перегораживавшего дорогу, тоже теперь работал. Вдруг ее подняли и бросили в открытый кузов трака.

В первый раз она почувствовала страх, не страх быть похищенной, но страх замерзнуть насмерть. Несмотря на толстый костюм, она уже начала дрожать, и, если им предстоит долгий путь, то в открытом кузове холод прикончит их всех очень скоро.

Но ее страхи оказались беспочвенными. Прошло всего несколько секунд с начала движения, и трак остановился. Шум его двигателя заглушил гораздо более мощный тяжелый рев, который заполнил все пространство вокруг. Карин в ужасе открыла глаза и увидела, что они находятся рядом с серовато-белым вертолетом. Когда она взглянула вверх, то увидела лопасть винта, проплывшую над головой.

Ей хотелось кричать и бежать, но что ей это даст? Даже секундное колебание оказалось слишком долгим. Она почувствовала, что ее подняли и закинули в вертолет опять как бесчувственный груз.

Шум стал оглушающим, но и сквозь этот неимоверный рев она услышала женский плач и мужской крик. Она увидела тюк, переброшенный через металлический край, и признала в нем Стеллу, продолжавшую отбиваться от одного из мужчин в маске. Другой мужчина задвинул дверцу со стороны фюзеляжа, но оставил щель и, высунув в нее голову, наблюдал за кем-то, оставшимся на земле.

Шум двигателя нарастал и затихал, нарастал и затихал, будто бы имелись какие-то механические неполадки. Затем он снова стал сильным и оставался таким в течение нескольких секунд, но снова упали обороты. Карин никогда не летала вертолетами и не знала, чего ждать. Она не знала, то ли пилот выполняет обычную предполетную проверку, то ли борется с неполадками. Она увидела, что человек, наблюдавший за оставшимися на земле, задвинул дверь, но неплотно. Остался зазор в несколько дюймов. Ей пришла в голову отчаянная идея: в момент взлета, когда и если это произойдет, подползти к двери, открыть ее и выброситься наружу.

Прежде чем она успела оценить риск, пол под ней наклонился, и стало ясно, что они уже оторвались от земли. Затем она почувствовала удар и решила, что они снова на земле. Снова поднялись. Сейчас или никогда.

Карин подкатилась к двери, мгновенно вскочила и толкнула дверь в сторону. Смертельно холодный ветер ворвался внутрь. Она слишком поздно поняла, что они уже высоко над землей. Ее подхватило воздушным потоком, закружило и вытянуло из вертолета. Она вцепилась в дверную раму, но перчатки соскальзывали с голой металлической обшивки. Уже теряя сознание, она услышала мужской крик: «Сумасшедшая, ты разобьешься!» Потом она падала сквозь снежный ветер, ее перевернуло в воздухе и в поле ее зрения попали дрожащие огни двух фар далеко внизу. Это было последнее, что Карин видела. Следующие пара секунд обеспечили ее ночными кошмарами на всю оставшуюся жизнь. Время остановилось. Она падала бесконечно долго сквозь замораживающие небеса, ожидая, что в любой момент ее тело будет вдребезги разбито при ударе о землю. Она попыталась кричать, но не смогла. Она пыталась вздохнуть и не смогла. Она попыталась перевернуться, но тело ее не слушалось. Она беспомощно падала, испытывая всепоглощающий ужас.

Соприкосновение с землей оказалось на удивление мягким. Вместо смертельного удара о вечную мерзлоту тундры, она приземлилась на что-то мягкое и податливое. Первое касание пришлось на спину, а затем она опустилась вниз еще на несколько футов, поддерживаемая некой пружинящей подушкой. При первом соприкосновении с поверхностью у нее перехватило дыхание, и теперь покоясь на спине, она пыталась обрести его вновь, ловя ртом воздух и кашляя. Когда ей это удалось, наконец, Карин начало трясти. Она плакала и смеялась одновременно. Она приземлилась на вершину огромного сугроба.

Джей Шур как раз собирался уходить, когда в его кабинете на заводе «Санмобиль» раздался телефонный звонок. Он поднял трубку и сказал:

— Слушаю.

— Говорят с коммутатора, — произнес голос, звенящий от напряжения. — Случилась беда. Водитель Питер Джонсон связался по радио. Хочет немедленно поговорить с вами.

— Я поговорю с ним. Соединяйте. — Шур ждал.

— Але! Але! — пришедший голос Джонсона был еще более взволнованным, чем у оператора. — Мистер Шур, сэр?

— Слушаю. Успокойтесь. Что случилось?

— Я ехал в форт Мак-Муррей, сэр. Веду автобус МВ 3. Только прошел поворот и увидел брошенный автобус МВ 5 посреди дороги.

— Брошенный?

— Да. Двери настежь, фары горят, мотор работает. Дело в том, что мистер Рейнольдс взял этот автобус, чтобы ехать домой.

— Господи! Где вы находитесь?

— Примерно в миле после Виража Хэнгмена и в миле от форта Мак-Муррей.

— Ладно. Сейчас я пришлю кого-нибудь к вам.

— Мистер Шур?

— Что?