Астийский эдельвейс

— Да-а, это вам не Лысую гриву перелезть, — не преминул съязвить Димка. — Но будь у меня ноги здоровы, я бы давно забрался на Зуб. Можно его одолеть, я знаю.

Максим ничего тогда не сказал, вида не подал, что Димка бросил камешек в его огород. Однако дал себе слово непременно подняться на скалу.

И вот сегодня, встав с восходом солнца, он без единой остановки добрался до вершины сопки и, не тратя времени на отдых, стал прикидывать, как лучше подступиться к чертовой горе. Но одно дело — решиться на подъем. И совсем другое — выполнить задуманное. Снизу, от кордона, Зуб выглядел чуть больше охотничьего ножа, а тут высился такой громадой, что не было, казалось, никакой возможности добраться даже до середины скалы. С трех сторон стены ее были совершенно отвесны, кое-где даже с обратными углами. Только с юга по узкому ребру Зуба лепилось некое подобие гребня, да и тот начинался где-то на высоте десяти-двенадцати метров.

Долго ходил Максим вокруг скалы, примериваясь, как лучше выполнить свой замысел. Наконец догадался закинуть снизу веревку с петлей. После нескольких безуспешных попыток удалось захлестнуть конец бечевы за нижний выступ гребня и с ее помощью вскарабкаться на цокольную часть склона.

Теперь вверх по гребню! Он оказался нагромождением больших замшелых глыб, тянущихся почти до самой вершины, где вздымалась голая отвесная стена. Осторожно, перебираясь с глыбы на глыбу, Максимка поднялся до небольшого уступа на перегибе склона и, выбрав площадку поровнее, вытянулся на теплом камне. Здесь можно было передохнуть. Но дальше подъем оказался значительно труднее. Гребень еле лепился на крутом склоне. Приходилось ощупывать каждую глыбу, каждый камень. Пот слепил глаза. Максим то и дело останавливался, чтобы перевести дыхание. Однако склон становился все круче и опаснее. Камни обрушивались при каждом неверном движении. А впереди была еще голая стена.

Но вот и она. Максим примостился на верхнем конце гребня и глянул вверх. Стена уходила прямо в небо. Но отступать было поздно. Отыскав глазами трещину пошире, он уцепился за нее руками и подтянулся вверх. Нога встретила небольшую выбоину. Хорошо, что он полез босиком. С выбоины можно перебраться к расселине. Потом сюда, на этот выступ. А дальше? Неужели тянуться к той, верхней трещине? Нет, за нее не ухватиться! Ни за что! Правая рука уже задеревенела. Лучше левее, там карниз. Только дать отдых руке. Так… А ногу? Куда поставить ногу? Вот тут вроде держит?.. Нет, осыпается, скользит. Проклятье! А если так? Держит! Теперь ухватиться за карниз. Только бы не сорвалась нога. Только бы не сорвалась!..

Время для Максима остановилось. Вернее, он потерял всякое представление о времени, лихорадочно цепляясь за малейшие шероховатости стены. Это было на грани человеческих возможностей. Пот заливал лицо, разъедал веки. Мышцы ломило от чудовищного перенапряжения. Силы почти оставили его, когда он последним отчаянным рывком ухватился за верхнюю кромку скалы и, извиваясь всем телом, взобрался на узкую площадку вершины.

Зато какой вид открылся с высоты! Вершина Зуба господствовала над всей окрестностью, с нее отлично можно было рассмотреть и крохотные домики Отрадного со всеми его улицами и переулками, и серый пятачок кордона, зажатый кольцом леса, и черный прерывистый пунктир дороги, и тонкую петляющую ниточку Студеной.

А когда он осторожно, боясь оторваться от поверхности узкой, как гладильная доска, площадки, повернулся лицом к северу, то увидел Гнилую падь, Лысую гриву, даже часть котловины, в которой лежало загадочное озеро. Казалось, это было совсем рядом. Только Грива была теперь маленьким, будто игрушечным, уступчиком, а озерная котловина была не больше Малеевского пепелища. Сколько воспоминаний было связано с этими местами! Максим чуть повернулся, устраиваясь поудобнее и вдруг заметил под самым подбородком два тонких металлических кольца. Что бы это могло быть? Кольца торчали на самом краю площадки по линии, идущей прямо к озерной котловине. Он попробовал оторвать их от скалы. Не тут_гто было! Кольца были намертво ввинчены в камень.

Значит, тот парень все-таки поднимался на Зуб! И вбил эти крюки, с помощью которых, видимо, спустился вниз. Как жаль, что и Максиму не пришло в голову захватить с собой еще одну веревку. Или отвязать ту, которая осталась внизу.

Но тут его мысли приняли совсем другой оборот. Если тот парень действительно был, значит, было и то страшное, что он увидел отсюда. Взгляд Максима снова упал на далекую озерную котловину. А что, если он видел чудовище,

которое взлетело в тот день с озера? И сразу стало страшно. Максим инстинктивно прижался всем телом к скале, не спуская глаз с Лысой гривы. Руки его невольно вцепились в камень, подбородок коснулся холодного кольца. И вдруг…