Ассистент

Быстро написал сообщение:

«Лиговский проспектъ, 79. Я свободенъ до 16 часовъ, затемъ рабочие вопросы. Либо глубоко заполночь, но там уже будет закрыто».

Ответ пришёл скоро.

«Нетъ, глубоко заполночь — это возмутительно. Мы же идёмъ на выставку? Я освобожусь отъ занятий въ 16–30.»

Вот заразка, подумалось мне. Хорошо, что я назвал время с запасом, иначе бы она могла назвать ещë позднее.

«Хорошо, я буду васъ ждать въ 16–30 на Лиговскомъ».

«Въ 17−00».

Итого — у меня был целый день для свободных прогулок по городу.

Признаться, испытываешь смешанные чувства, когда покидаешь номер с полуобнажённой девушкой, с которой ещё недавно были отношения, чтобы пойти на свидание с другой. Но я в очередной раз успешно поборол чувство вины, собрался, накинув форменную рубашку, и отправился на прогулку.

Прошелся по Невскому — здесь он шёл примерно так же, как обычно, да и многие здания были похожими, например, Казанский собор или Дом Книги. Только вот последний стоял гораздо ближе к Эрмитажу.

Так часто бывает, потому что великие архитекторы нередко оказываются людьми-парадоксами, приносящими свои идеи и творения в каждый из миров, где есть их копия.

Дом Книги напомнил мне о последнем его посещении — в постреволюционном Петрограде, в кабинете Бориса.

Я всё ещё помнил про наш уговор, хотя ещё не был уверен, что собираюсь его выполнять. Не знаю, почему, но я сам завернул в это здание. Прочитал табличку: «ДОМЪ КОНТОРЪ ГОСПОЖИ В. КОРНОСЕНКО».

— Вам куда, сударь? В камнерезное? — спросила строгая дама-вахтёр.

— Ага, — кивнул я, мне выдали какую-то бумажку и пропустили.

Нажал кнопку лифта последнего этажа, поднялся наверх. Там был небольшой коридор с панорамным окном.

— Красиво? — раздался мужской голос сзади.

Я обернулся, возможно, излишне резко — привычка, сохранённая с прошлых жизней. Неожиданно, лицо оказалось знакомым — в молодом, худом усатом парне в чёрной рубашке и фартуке я узнал того самого преподавателя, который сопровождал меня из зала в первый день моего появления в этом мире.

— Циммер⁈ Это вы! Не ожидал вас здесь увидеть.

Мы обменялись рукопожатиями.

— Вы… Изрядно изменились. Я плохо помню, сколько у вас было процентов, но…

— Да, поднялось с пяти до семи. Мне стыдно признаться, я помню ваше лицо, но… я пережил неудачное психохирургическое вмешательство, вызвавшее амнезию.

— Модест Константинович. Я был вашим преподавателем в камнерезном. Сейчас бросил преподавательскую практику и вернулся в родную организацию, — он немного рассеянно обернулся, посмотрев на вывеску перед блоком комнат.

«Камнерезная артель Анисимова», — гласила надпись. Он продолжил:

— Очень жаль, что вы потеряли память. Увы, такие случаи — не редкость, контроль за психоиндукторами оставляет желать лучшего. А вы, получается…

— Курьер, особый отдел. Совсем недавно доставлял вашу продукцию.

— О, похвально… Извините за нескромный вопрос — всё-таки, я к этому был причастен. Как у вас с навыком? Проснулся, или ещё?

— Проснулся, Модест Константинович. Даже… несколько, в общем-то.

Преподаватель изобразил радость на лице.

— Вот как! Ключевой — в том числе? Ну, вы понимаете…

— Артефакторное матрицирование — да. Ещё лекарство… про два других я промолчу.

С этими словами я скорее интуитивно, чем осознанно поправил воротник.

— О… — Модест Константинович кивнул. — Я вижу. Я очень рад за вас. Пожалуй, могу сообщить, что я некоторым образом лаборант. Сравнительно недавно, три года. Собственно, моя вовлечённость ограничена только профессиональной деятельностью, и я знаю всего несколько лиц. А вы…

— Ассистент, — кивнул я. — Третьего ранга.

— Признаться, я сразу об этом подумал, когда увидел перстни, — он взглянул на мои руки. — Их определенно сделали в нашем тульском филиале.

По моему опыту — такие встречи не бывают случайны. Следовательно, надо ими воспользоваться. Я прикинул все риски, глядя на шумный Невский под окном, затем спросил:

— Модест Константинович. Подскажите, а какова оптовая стоимость, скажем, вашего гипнотического кинжала линейки «Зарево», скажем, на сто кейтов?

Перед последними командировками я доставлял один из подобных артефактов, только на 10 кейтов, и запомнил, что предмет стоил в районе девятьсот рублей — как четыре моих оклада. На лице собеседника отобразилось сомнение.

— Зачем вам? Просто следует уточнить, кто будет использовать — сенс, с навыком гипноза, сильный, или слабый.

— Без малейшего навыка гипноза. Слабый, или совсем нулевое сечение. Не беспокойтесь, дело хоть и не официальное, но сугубо ради государственного блага.

Модест Константинович прищурился, кивнул, вздохнув.

— Вы хотите отомстить тем молодым ублюдкам?

— Нет, уверяю вас. С ними я уже разобрался.

— Допустим, я вам поверю. Перезаряжаемый? Декорированный?

— Нет, — я покачал головой. — Не перезаряжаемый, оформленный любым образом.

В других мирах, в которые артефакты отнесут лифтеры, возможности зарядить предмет не будет.