Ассимиляция

— Гелания, мы же договорились обходиться без наездов друг на друга. К тому же, я более чем уверен, служба безопасности твоего папеньки успела все выяснить самостоятельно, и не очень понятно, для чего тебе мои комментарии по этому поводу. Давай твой вопрос сформулируем немного по — другому, точнее разложим на два вопроса: «Почему небогатый студент сделал партнерше по сексу столь шикарный подарок?» и второй: «По какой причине юная дама отказалась от моего дара и продала его мастеру, изготовившему ювелирный набор?». Согласна?

— Пожалуй, так оно будет вернее, — Гелания кивнула своей красивой головкой в знак согласия.

— Так вот, на первый вопрос ответ банально лежит на поверхности: «Девушка мне понравилась, и я решил сделать ей подарок». Потом она встретила своего «распрекрасного принца», и мы расстались без криков и шума. Что касаемо ювелирного гарнитура, я свои подарки назад не требую. Вдобавок, скажу: кое — что мне не понравилось во всей этой истории с жемчугами, но обсуждать данную тему с кем — либо из посторонних не собираюсь.

— Но Зулай наша… — начала было девушка, но я не позволил разразиться ей гневной обвинительной тирадой.

— Была Маша ваша, теперь Маша не ваша, к сожалению, и не наша. И еще, если не ошибаюсь, ни в одном государстве Широхо рабство не признано официально. Так что, получите свои денежки и оставьте девушку в покое. Тем более, она скоро выйдет замуж за уважаемого человека. Если бы не тот проданный ювелиру злосчастный набор, её долг и штраф выплатил бы законный супруг после вступления в брак.

— Ошибаешься, Лёд, согласно условиям подписанного договора, Зулай не имела права выйти замуж без согласия моего отца графа Парисон — Верех, так же как не могла принять финансовую помощь от любого постороннего человека. Однако, продав полученные в подарок драгоценности, стала обладательницей денежной суммы, достаточной для оплаты всех своих долгов, и законность получения этих денег не в силах оспорить ни один суд.

Блин, какая же умничка эта Зулай! Так виртуозно обвести вокруг пальцев своих якобы благодетелей, на самом деле будущих эксплуататоров, а с ними и меня заодно! Пожалуй, мне следует поменять свое мнение об этой девушке. Какая изящная комбинация! Шик! Блеск! Красота! Мне даже не обидно, что меня использовали втемную. Ну надо же, так ловко спровоцировать любовника на крайне нескромный подарок! Представить не могу, каких душевных мук стоило ей отказаться от столь шикарных вещиц. Интересно, поверил ювелир тому, что девушка практически дипломированный маг жизни не способна активировать чудесную паутину тарханского арахна? Скорее всего, нет, но желание сделать дочке роскошный подарок заставило старика закрыть глаза на подобную неувязку. И ко мне Зулай пришла, чтобы понять и оценить мою реакцию на её измену. При этом пыталась спровоцировать на скандал, своей готовностью к орально — анальному соитию. Скорее всего, ожидала огрести по наглой физиономии, чтобы поставить окончательную точку в наших отношениях. Для чего? А кто ж знает этих дурных баб? Вполне возможно, хотела назначить меня виноватым, мол, подонок, избил женщину, теперь терзайся душевными муками всю оставшуюся жизнь. Не исключено, что причиной тому еще что — то. Теперь вряд ли узнаю все тонкости её изощренного плана. И слава богу, что мне удалось тогда сдержать рвущийся на волю гнев. Все — таки имею кое — какое воспитание и считаю ненормальным бить женщину. Только сейчас могу оценить артистический талант моей бывшей любовницы. Да за такой спектакль, никаких украшений не жалко. Так и хочется воскликнуть: «Айда Зулай! Айда сукина дочь!», короче еще та сучка.

Хотелось разразиться смехом, но невероятным усилием воли мне удалось сохранить серьезное выражение на физиономии.

— Сочувствую твоей беде. Но я — то тут с какого бока припёка? Какие претензии у твоего семейства ко мне?

На что Гелания стыдливо уставилась в пол и без прежнего гонора сказала:

— Ты все не так понял. Мне поручено опросить тебя, как фигуру, косвенно причастную, к данному делу. И еще, моя Семья была бы тебе весьма благодарна, если бы ты подал официальное заявление в полицию Пальмы о том, что жемчужные ожерелье, браслет и серьги были незаконно присвоены Зулай Бжех. В таком случае сделка с ювелиром Гольбио Вэрноном считалась бы недействительной со всеми вытекающими последствиями.

От столь вопиющей наглости у меня едва глаза на лоб не вылезли. Предлагать такое мне! Да за кого они принимают Владимира Ледогорова?! Еле сдерживая обуявший меня гнев, ровным голосом поинтересовался:

— И чья же это идея, позволь спросить?

Девушка внимательно посмотрела прямо мне в глаза и, как мне показалось, все поняла.

— Вообще — то нанятые папой специалисты из одной крайне востребованной адвокатской конторы предложили провести наш разговор именно в таком ключе. Однако, лично я изначально считала данное решение глубоко ошибочным. Теперь смогла в этом убедиться. Приношу искренние извинения. Клянусь Отцом Создателем, со стороны моего клана претензий к тебе нет.