Assassin's Creed. Отверженный

Реджинальд ерзал в седле. Чувствовалось, мой ответ ему не понравился.

– Надо полагать, твой ответ – «да»? То есть ты бы без колебаний убил этого ребенка?

Он замолчал. Я продолжал методично осматривать местность.

– Хэйтем, разве убийство невиновных входило в программу твоего обучения?

– Реджинальд, если ты учил меня убивать, – усмехнулся я, – это не дает тебе окончательного права диктовать мне, кого убивать и с какой целью.

– Я учил тебя всегда помнить о чести. Соблюдать принципы, отличающие тамплиера от разбойника. Быть справедливым.

– Я очень хорошо помню, как однажды ты намеревался восстановить справедливость. Помнишь тот случай на улице возле «Шоколадного дома Уайта»? Ты тогда был милосерден и великодушен?

Неужто мне удалось вогнать Реджинальда в краску? Чувствовалось, ему не по себе от моих слов.

– Тот человек был вором, – буркнул он.

– А люди, которых я разыскиваю, – убийцы, Реджинальд.

– И все равно твое рвение отомстить мешает тебе рассуждать здраво.

Я опять презрительно фыркнул:

– Кто бы говорил, Реджинальд! Твое страстное увлечение Теми, Кто Пришел Раньше – оно вообще согласуется с целями и задачами тамплиеров?

– Конечно.

– Ты серьезно? А ты уверен, что ради этого увлечения не манкировал другими своими обязанностями? Скажи, Реджинальд, много ли писем ты написал за последнее время? Отчетов? Сколько книг прочел?

– Предостаточно! – возмущенно бросил он.

– Я имею в виду не те, что связаны с твоим увлечением, – добавил я.

Он вспыхнул и стал похож на рассерженного гостя, которому за обедом подали недожаренное мясо.

– Однако я здесь, с тобой, – напомнил он.

– Конечно, Реджинальд, – примирительно сказал я.

В этот момент я заметил тонкую струйку дыма, вьющуюся над деревьями.

– Вижу дым над деревьями. Возможно, хижина Дигвида там…

Я едва успел произнести эти слова, как увидел всадника. Вынырнув из ельника, он поднимался по склону отдаленного холма.

– Реджинальд, смотри! Ты его видишь?

Я навел на резкость. Естественно, всадник находился далеко и ехал спиной к нам. Но мне показалось, что я хорошо разглядел его уши. Они у него были заостренными.

– Одного я вижу, – сказал Реджинальд. – Но где второй?

– В хижине, где же еще? – ответил я, натягивая поводья. – Едем!

3

Мы подъехали к убежищу Дигвида минут через двадцать. Двадцать минут, в течение которых я нещадно гнал свою лошадь, заставляя ее перепрыгивать через поваленные деревья и сорванные ветром ветви. Реджинальд отстал, но мне было некогда его дожидаться. Я мчался туда, где заметил дым, – к хижине, где вскоре увижу Дигвида. В этом я не сомневался.

Но каким я его увижу? Живым или мертвым? Хозяин магазина говорил, что Дигвидом интересовались двое. Мы пока что видели только одного, поэтому мне не терпелось разузнать про второго. Может, он уже уехал? Или все еще находился в хижине?

Вскоре я увидел само строение. Оно стояло на опушке, со всех сторон окруженное лесом. Нехитрая приземистая постройка, возле которой топталась привязанная лошадь. Хижина глядела на лес своим единственным окном. Из трубы поднимался дым. Дверь была распахнута настежь. Не успел я выехать на эту опушку, как из хижины послышался пронзительный крик. Я направил лошадь прямо к двери, на ходу выхватывая меч. Мы шумно подъехали к дому. Я привстал в седле и заглянул внутрь.

Дигвида я увидел привязанным к стулу, ссутулившимся, с запрокинутой головой. Я с трудом его узнал – лицо бывшего отцовского камердинера превратилось в окровавленную маску. Губы Джека шевелились – он был, несомненно, жив. Над ним застыл человек с кинжалом. Кривое, зазубренное лезвие было густо залито кровью. Палачу оставалось только взмахнуть кинжалом и перерезать Дигвиду горло.

Мне еще не доводилось превращать меч в копье. И по-моему, это не самое идеальное для него применение. Однако в тот момент мне прежде всего нужно было предотвратить убийство. Я рассчитывал на разговор с Джеком. И потом, если уж кому и убивать Дигвида – так это мне. Словом, я метнул меч, мысленно превратив его в копье. Бросок получился не слишком сильным, но меч попал в цель. Лезвие ударило в руку убийцы как раз в тот момент, когда он был готов нанести решающий удар. Человек зашатался, взвыв от боли. Я мгновенно спрыгнул с лошади, вбежал в хижину, перекувырнулся и успел подхватить свой короткий меч.

Этих мгновений оказалось достаточно для спасения Дигвида.

Я очутился напротив него. Руки и ноги Джека были крепко привязаны к стулу; все веревки – в крови. Кровью была залита и вся его изорванная одежда, казавшаяся из-за этого черной. Губы Дигвида и сейчас шевелились. Его глаза медленно переместились, остановившись на мне. Интересно, о чем он подумал, увидев меня? Узнал ли, кто перед ним? Что ощутил: жгучее чувство вины или вспышку надежды?