Assassin's Creed. Черный флаг

Вэйн ушел, вздымая песчаные облака. Прочь от тепла догорающих костров. Ушел, сотрясаемый гневом.

Мы смотрели Чарльзу вслед. Потом я перевел взгляд на Тэтча. Все его пояса были расстегнуты, пуговицы камзола – тоже. Из-под рубашки выпирал недавно появившийся животик. Черная Борода молча пригласил меня сесть на песок, протянул бутылку вина и ждал, когда я отхлебну.

– Этот Вэйн просто болван, – захмелевшим голосом произнес Черная Борода, махнув в сторону удалявшегося Чарльза.

«Да, – подумал я, – но представляешь, какая ирония? У твоего старого дружка Эдварда Кенуэя такие же желания, как у этого болвана».

Возможно, Вэйн и был предан нашим идеалам, однако собратья-пираты ему не доверяли. Он и раньше отличался жестокостью, а в последнее время совсем одичал и стал беспощадным. Мне рассказывали, что он изобрел новые пытки для пленных. Их привязывали к бушприту, под веки загоняли спички, которые затем поджигали. Даже сподвижники Вэйна усомнились в нем. Думаю, он не хуже меня сознавал: Нассау требовался предводитель, способный воодушевить людей. Человек калибра Тэтча.

Черная Борода встал. Я тоже поднялся. Чарльз Вэйн к этому времени превратился в едва различимую точку.

– Кенуэй, я знаю: ты приплыл звать меня обратно. – Чувствовалось, он был растроган. – Ты сохраняешь добрую веру в меня. Но с прежним Нассау покончено. Похоже, и во мне что-то оборвалось.

– А я, друг, так не думаю, – не кривя душой, возразил я. – Но твоему нынешнему состоянию не завидую.

Он кивнул:

– Ей-богу, Эдвард. Жить так – все равно что жить с громадной дырой в животе. Что ни шаг – кишки вываливаются наружу, и ты вынужден нагибаться, подбирать их и запихивать обратно. Когда мы с Беном только обосновались в Нассау, я не сразу понял, что нужно местным жителям. А им требовались сильные предводители, способные обеспечить порядок и процветание. Зато я не особо ошибся насчет упадка, который ждал Нассау при таком правлении, какое было у нас.

Некоторое время мы шагали молча, слушая негромкий шелест прилива, накатывающего на песок. Вероятно, нас одолевали схожие мысли: как и я, Черная Борода связывал крах Нассау с правлением Бенджамина.

– Стоит человеку вкусить власти, и он тут же начинает думать, как бы распространить ее на весь мир. – Черная Борода махнул в сторону костров. – Знаю, они считают меня прекрасным капитаном, но я до чертиков ненавижу вкус своего капитанства. Я высокомерен и самонадеян. Во мне нет равновесия, нет умения управлять толпой так, чтобы люди не чувствовали, что ими управляют.

Кажется, я понимал, что он имеет в виду. Вполне понимал. Но мне не нравились его слова. Не нравилось то, что Черная Борода отдаляется от нас.

Мы снова зашагали по берегу.

– Ты все еще разыскиваешь того Мудреца? – спросил Тэтч.

Я ответил, что да, но умолчал про то, что все мои усилия сводились к тому, как я целыми днями торчал в «Старом Эйвери», наливался элем и думал о Кэролайн.

– Месяц назад, когда мы потрошили один кораблик, услышал я про человека по фамилии Робертс. И плавал он на судне работорговцев. «Принцесса» называется. Может, разнюхаешь, что к чему?

Значит… плотник с мертвыми глазами, человек, обладающий древнейшими знаниями, перебрался с плантации на корабль работорговцев. В этом был смысл.

– Говоришь, «Принцесса»? Спасибо тебе огромное, Тэтч.

45

Разумеется, англичане не собирались оставлять Черную Бороду в покое. Как я узнал, для его поимки отправили военно-морской корабль «Жемчужина» под командованием лейтенанта Мэйнарда. Губернатор Виргинии установил награду за голову Тэтча. К этому его побудили жалобы торговцев. Черная Борода совершал вылазки из бухты Окракок, грабя всех без разбора. Естественно, губернатор опасался, как бы эта бухта не стала вторым Нассау. Кому понравится, когда у тебя на заднем дворе орудует дерзкий пират? И потому губернатор установил награду, а англичане отправились ловить Черную Бороду.

Вначале мы услышали тревожный шепот: «Англичане на подходе. Англичане на подходе». Глядя через оружейные щели шлюпа «Приключение» (так называлось судно Тэтча), мы видели, что англичане спустили лодку, рассчитывая незаметно подкрасться к нам. Мы бы легко расправились с ними, если бы не одно «но». Помнишь, я рассказывал о пиршестве, где было вино и жареный кабан? Начавшись, это пиршество никак не могло окончиться.

Нас мучило жесточайшее похмелье.

Мы решили отпугнуть приближающуюся лодку, дав по ней залп. Это все, на что мы тогда были способны.

В то утро на борту корабля Тэтча находилась лишь часть его команды. От силы человек двадцать. Я был одним из них и тогда вряд ли сознавал, что мне суждено сыграть свою роль в назревающих событиях, определивших судьбу знаменитого пирата.

Надо отдать ему должное, даже в состоянии жесточайшего похмелья Черная Борода не потерял способность ориентироваться в водных путях бухты Окракок. Подняв якорь, мы спешно двинулись в сторону отмелей.