Ассасины

Авар внимательно посмотрел на товарища, но промолчал и отвел взгляд в сторону. Хасан не переставал его удивлять. Ведь продолжением его фразы, которая начиналась со слова «или», должно быть следующее «…покончить жизнь самоубийством», потому что фидаин, не выполнивший задание, просто обязан был умереть. Тем не менее Хасан сказал настоящую ересь – конечно, с точки зрения хашишинов, и в особенности шейха аль-Джабаля.

–  Если ты думаешь, что нас найдут, – продолжил Хасан, не дождавшись, что ответит Абу-Авар, – то глубоко заблуждаешься. Мир большой, гораздо больше и Масйафа, и наших гор, и даже всего Магриба.

–  От себя не спрячешься… – буркнул Авар – лишь бы сказать хоть что-то.

–  И это верно, – согласился Хасан. – Но представь, что мы две капли воды, которые плывут по реке. И вон тот водовоз зачерпнул нас своим черпаком и вылил в бочку. Как нас отыскать? В реке нас уже нет, а в полной бочке все перемешалось. Как в большом городе, – например, Константинополе – куда не дотянутся руки тех, кто захочет получить наши головы. Кстати, у моего отца там были добрые знакомые среди купцов…

«У этого сиротки, оказывается, уже появился отец…», – с иронией подумал Авар. Он опять ничего не ответил Хасану, потому что его взгляд был прикован к водовозу. Какая-то мысль, еще не совсем оформившаяся, билась у него в голове, как птичка в силках.

–  Почему молчишь?! – теряя терпение, спросил Хасан. – Или тебе не дорога твоя жизнь?

–  Еще как дорога, – сказал Авар.

И внутренне возликовал – есть! Вот оно, решение! Прямо перед ними, в образе плешивого водовоза, который как раз умывался, потому что было жарко, и он весь покрылся потом.

–  Мы выполним задание! – твердо сказал Авар.

–  Как?! Каким образом?

–  Самым простым. Слушай…

Когда он закончил, лицо Хасана просияло.

–  Да ты просто мудрец! – воскликнул он. – Как я сам не догадался?!

–  Так ведь мне моя жизнь не менее дорога, чем тебе твоя голова, – смеясь, ответил Авар. – Пойдем в чайхану Абдураззака. До вечера в городе нам делать нечего…

Ночью они пробрались на дровяной склад хамама. Он представлял собой двор, находившийся позади здания, и был огорожен каменным забором с воротами. Перебраться через забор ловким юношам не составило ни малейшего труда. Дрова лежали под забором, сложенные в аккуратные поленницы, а под стеной бани находился люк, прикрывающий глубокую яму, куда водовозы сливали воду из своих бочек. Вода предназначалась для бассейна. В помещение для истопников вела прочная металлическая дверь, но она была заперта изнутри.

Спустившись в яму, – бассейн, как всегда ночью, был пуст – юноши обнаружили, что отверстие, которое вело в бассейн, было забрано решеткой. Но и это еще не все – в него с трудом могла пролезть человеческая голова, но никак не торс.

Однако это уже были мелочи. Купив на базаре нужные инструменты, Авар и Хасан начали ждать того дня (вернее, ночи перед этим днем), когда свирепый защитник трона пресветлого халифа соизволит понежиться в хамаме. Обычно это был четверг. Но ожидание трудно было назвать отдыхом. Они следили за водовозами, которые снабжали водой главную городскую баню. Их было двое, оба – мужчины в годах, бородатые, в полосатых халатах и специальной биркой на груди в виде крупной медной бляхи с какой-то надписью. Ее они получили у раиса – градоправителя. Такие бляхи были лишь у особо доверенных работников, обслуживающих хамамы багдадской знати.

В среду хашишины уже дрожали от лихорадочного возбуждения. Все было готово, осталось лишь дождаться ночи, чтобы убрать решетку с отверстия и расширить его. В этот день им в горло не лезли ни вкусно приготовленный обед, ни сладости, – забота Абдураззака – и даже чай.

Вопреки нехорошим предчувствиям, ночью все пошло как по маслу. Решетка была старая и ржавая, кладка, в которую ее вмуровали, держалась плохо, и когда запели первые петухи, лаз уже был готов. Старательно уничтожив следы своего пребывания на территории дровяного склада, Авар и Хасан с удовольствием и здоровым аппетитом позавтракали и отправились к хамаму – ждать, пока не явится сахиб аль-кашф.

На их удачу, в этот день у Абд аль-Кадира не было срочных дел, его не вызвал к себе халиф для отчета, и даже молодая жена задержала вельможу совсем ненадолго. Когда он скрылся за воротами хамама и стража заняла свои посты, юноши едва не бегом бросились к реке.

Водовозы были на месте. Они как раз полдничали. Неслышно подкравшись к ним сзади, фидаины оглушили их и утащили в кусты. Авару очень не хотелось убивать этих стариков, и Хасан словно подслушал его мысли. Подмигнув товарищу, он достал из кармана пузырек с какой-то жидкостью, влил каждому из водовозов в рот по несколько капель и сказал в ответ на недоуменный взгляд Авара:

–  Они будут спать до ночи. Так что за них можно не беспокоиться. Перенесем их в развалины, положим повыше, – чтобы бездомные псы не достали, – и пусть отдыхают. А мы за них потрудимся. – Тут он подмигнул Авару, и оба заулыбались, хотя улыбки юношей были несколько натянутыми – впереди было главное.