Ашерон (ЛП)

Он встал, расставил руки в стороны, показывая мне свое идеальное обнаженное тело.

— Я прекрасно читаю все на твоем лице. Ты видишь жалкого маленького мальчика, который целовал отцовские ноги и умолял не возвращать его к проституции. Перед тобой шлюха, который ублажал принца, а затем был выгнан из дома.

Я покачала головой, отрицая это.

— Нет, Ашерон. Все, что я вижу, так это маленького мальчика, который прибегал ко мне и спрашивал, почему родители не любят его. Того самого золотоволосого малыша, который ловил солнечные лучики в моей комнате и заливисто хохотал, когда они попадали на его ладошки. Ты — мой брат, и я никогда не увижу в тебе ничего плохого.

Злость на его лице достигла такой точки, что я даже подумала, что он может ударить меня.

— Пошла вон!

Прикрыв голову, я развернулась и ушла.

Я надеялась, что он остановит меня, но он не сделал этого. С каждым сделанным шагом, я все больше плакала из-за того, что выяснила сегодня утром. Мой драгоценный Ашерон исчез, а на его место пришел человек, который не хочет иметь со мной ничего общего. Самое худшее было то, что я даже не могла винить его за это. Все это было так несправедливо. Он должен был сейчас быть в своих королевских покоях со слугами у него под рукой. Вместо этого он был заперт в кошмаре, из которого никто не мог его вытащить. Безусловно, это не должно было быть его жизнью, а его предназначение должно было быть иным. Тем не менее, как я могу отрицать то, что я видела собственными глазами? Он прав. Люди хотят от него только одного. И до тех пор, пока отец не желает защищать его, Катера была лучшим вариантом, чем вообще ничего. Мой младший брат был шлюхой. Вот, когда я осознала горькую правду.

Глава 22

23 августа,9529 г до н. э.

Этот день начался с самых неприятных встреч. Мне сказали, что мой отец и его сенаторы решили преподнести человеческую жертву богу Апполону. То есть меня. С тех самых пор, как началась война между Грецией и Атлантидой, греческие короли пытались придумать, как остановить ее. Апполиты, которые у власти в Греции, ненавидят нас и планируют сделать из Греции лишь атлантскую провинцию. Опасаясь, стать рабами более лучших технологий жителей Атлантиды, греческие города-штаты сражались всем, что попадалось им под руку. Но, к сожалению, этого было недостаточно. Апполон был благосклонен к атлантцам, и создал апполитов, им в помощь. Их не видно при солнечном свете, а все битвы происходят днем. Греческие короли были практически разбиты. И поэтому жрицы и оракулы решили найти что-то, что могло вернуть расположение Апполона людям, которые его почитают.

— Только самая прекрасная принцесса может сделать бога обезумевшим и покорным, — провозгласила им Дельфийский оракул. И тогда какой-то безумец решил, что я и есть эта принцесса. Я готова убить этого человека.

— Отец, пожалуйста, — молила я, следуя за ним и за Стиксом. Они направлялись в Сенатскую комнату и не могли уделить мне времени. Это было в порядке вещей

— Рисса, достаточно, — грозно сказал он, — решение принято. Ты будешь предложена Апполону. Он нужен нам на нашей стороне, если мы хотим выстоять против атлантцев. Если он продолжит им потакать, у нас даже шанса не будет. А если ты станешь его любовницей, то он станет более добр к людям и возможно похлопочет за нас.

У меня застряла в горле фраза о том, что за меня торгуются и продают точно так же, как и… Мысль об Ашероне заставила меня остановиться. Я, в конце концов, поняла конкретно, что он чувствует, поняла, что значит не иметь права голоса на то, что делают с твоим телом. Это было ужасно противное чувство. Теперь ясно, почему он выгнал меня из своей комнаты. Без сомнений, со своей невинностью я выглядела ханжой, говоря о вещах, о которых и малейшего понятия не имела.

Тем не менее, я с ними не закончила. Решительная, я следовала за отцом и Стиксом по заднему коридору. Когда мы уже подходили к гланому залу, звук разговора небольшой группы сенаторов в атриуме заставил меня оцепенеть.

— Он выглядит совсем, как Стикс.

Отец с братом остановились, так как тоже их услышали.

— Да что ты говоришь? — другой голос спросил.

— Это правда, — сказал первый сенатор, — они должно быть близнецы, иначе, чем объяснить их такое сходство. Единственное отличие в их цвете глаз.

— У него жуткие глаза, — вмешался третий сенатор, — должно быть он сын какого-нибудь бога, но какого конкретно, он не говорит.

— И ты хочешь сказать, что он в притоне?

— Да, — сказал второй человек, — Кронтес, тебе стоит с ним встретиться. Мне чрезмерно помогает найти общий контакт с королевским ублюдком то, когда он притворяется Стиксом. Проведи с Ашероном час у него на коленях, и когда снова увидишь Стикса, то перед тобой откроются новые перспективы.

Они засмеялись. Я почувствовала, как кровь отлила от лица, а отец со Стиксом наоборот покраснели от ярости.

— Тебе нужно было присутствовать на нашем вчерашнем банкете, — сказал первый мужчина, — мы нарядили его в королевские одежды и пустили по кругу, как горячую сучку.