Ашер Блэк

Как бы больно мне ни было это признавать, Ашер на самом деле оказался порядочным человеком, может быть, даже хорошим. Определенно лучше, чем я. И я вроде как не ненавижу его до глубины души и люблю его больше, чем следовало бы… как друга, конечно.

Я не хочу, чтобы Ашер был несчастен, а тем более злился на меня.

Поэтому я подхожу к нему ближе и говорю мягче:

— 450 человек.

Он бросает на меня растерянный взгляд.

— 450 человек?

— Это столько людей, сколько нужно, чтобы содержать Белый дом. — Я легонько толкаю его, пока он не садится на кровать.

Теперь мы на одном уровне, и он позволяет мне встать между его ног. За последнее время я была к нему ближе всех. По крайней мере, при включенном свете.

Я наслаждаюсь близостью, прежде чем продолжить:

— Чтобы вести хозяйство, нужно 450 человек. Ты всего один человек. Как бы хреново это ни было, ты не можешь ожидать, что будешь знать все, что происходит в компании, которая ведет бизнес в более чем семидесяти странах. Позволь себе полагаться на других, даже если кто-то тебя разочарует. — Я сделала секундную паузу, почесала нос и добавила: — Кроме Моники. Ее ты можешь уволить. Ты прав. Она отстой.

Это мое честное мнение.

Мое сердце замирает, когда он откидывает голову назад и смеется.

Он пугает меня, когда его руки переходят на заднюю часть моих голых бедер, слегка приподнимая подол моего платья кончиками своих длинных пальцев.

— Я никогда не говорил, что она отстойная. — Он снова хихикает. — Между вами двумя не пропала любовь, не так ли?

Я качаю головой. Мне приходится прикусить язык, чтобы не сказать: "Это она начала!". Это правда, но этого можно ожидать от пятилетнего ребенка, а не от двадцатилетней женщины.

Его глаза снова становятся серьезными.

— Спасибо.

То, как он благодарит меня, так честно, так нежно и так искренне. На мгновение я забываю о себе и прижимаюсь к нему еще чуть-чуть. Мне хочется поцеловать его, почувствовать его благодарность, прошептанную на моих губах. Но он отстраняется и смотрит на бумагу, которую я оставила на кровати.

— Что это? — спрашивает он, кивая в ее сторону.

Нет смысла лгать. Если мы собираемся впервые появиться на публике вместе, не считая школьного мероприятия, я должна быть готова к неизбежности поцелуя в губы. Насколько я помню, это нечто, что ошеломит меня, независимо от того, как часто он это делает. Я должна быть готова к тому, что это произойдет, чтобы не выставить нас обоих дураками и не сделать что-нибудь вроде оргазма на публике от поцелуя.

Я протягиваю ему бумагу. Одарив его пристальным взглядом, который, как я надеюсь, отражает мои подозрения относительно Моники, я говорю:

— Я нашла ее сложенной и спрятанной в папках с анкетами. — Я говорю: —Интересно, как это произошло…

Он берет у меня лист с заданиями.

— Хм… — говорит он, игнорируя мой последний комментарий, пока читает его. — Думаю, мы должны сделать это до отъезда.

Я киваю. Я так и предполагала. Нам наверняка придется поцеловаться хотя бы раз на матче, и если второй раз мы поцелуемся на публике, моя реакция точно выдаст весь этот фарс.

Я беру у него бумагу и читаю вслух:

— Шаг первый. Держитесь за руки, пока вы оба не почувствуете себя достаточно комфортно, чтобы двигаться дальше.

Ашер озорно ухмыляется, хватает меня за руку и заключает в объятия — это второй шаг.

— Шаг третий, — читает он, прежде чем разорвать бумагу и наклониться вперед, чтобы поцеловать меня.

Его губы легко касаются моих, это дразнящее прикосновение сводит меня с ума. Это нереальное, почти девственное чувство — снова быть поцелованной после столь долгого времени, особенно им. Какая-то часть меня думает, что я все это выдумала.

Но тут он снова прижимает к моим губам закрытый рот, на этот раз сильнее, и я открываю рот в ответ. Он застонал, отчего мои щеки покраснели, и просунул свой язык в мой рот, погладив его по моим губам. Я хватаю двумя кулаками его рубашку, прижимаясь к нему ближе, пока между нами не остается свободного пространства.

Обеими руками он обхватывает мою попку, вызывая стон, который вырывается из моего рта и устремляется в его. Когда он откидывается на спинку кровати, я следую за ним и кладу обе ноги по обе стороны от его бедер, пока не оказываюсь на нем. Одной рукой он перебирает мои волосы, углубляя поцелуй. Я с энтузиазмом отвечаю на него, прижимаясь нижней половиной к его твердой эрекции и наслаждаясь вкусом его языка.

Я отдаленно слышу приближающиеся шаги, но мне все равно. Только когда кто-то прочищает горло, я останавливаюсь. Мне не нужно оглядываться, чтобы понять, что это Моника. У этой женщины радар на такие случаи.

Я тихонько стону и прячу лицо в груди Ашера. Я чувствую, как его грудь вибрирует на мне, когда он слегка хихикает. Обе его руки все еще на моей заднице, а все мое тело по-прежнему прижато к его, что мешает сосредоточиться.

— Вам надо идти, если ты хотите успеть до начала матча, — говорит Моника, ее голос напряжен и полон тонко завуалированного неодобрения.

— Спасибо, Моника. На этом все. — Ашер делает паузу, и я слышу звук удаляющихся каблуков. — И Моника? Стучи в следующий раз, пожалуйста.