Арысь-поле

Катя стояла к Юле спиной, наблюдая, как голубые языки пламени ласкают дно турки, и в очередной раз ей захотелось сунуть в него руку.

— Катька! У тебя кофе бежит!

Очнувшись, Катя машинально схватила турку за металлическую ручку и переставила на другую конфорку. Только через несколько секунд она сообразила, что не почувствовала ожога. Внимательно осмотрела ладонь с красивыми длинными ногтями, и не обнаружила ни малейшего покраснения.

— Юль, это пройдет, — сказала она, доставая чашки (о своих открытиях она пока решила ничего никому не рассказывать), — а, знаешь, кто мне сегодня звонил? Сроду не догадаешься! Вчерашняя Лена из «Наутилуса».

— А что тут удивительного? Одна, в чужом городе, делать не фига… и что сказала?

— Предложила на «вылазку» съездить.

Из чашек шел такой густой горьковатый аромат, что, по ассоциации, Кате жутко захотелось курить (ведь кофе без сигареты, это не настоящий кофе!), но в квартире она старалась делать это только в крайних случаях, чтоб не расстраивать мать.

— Пойдем на балкон, — предложила она.

— Ты что? Там уже такое пекло!.. Так, что за «вылазка»? — Юля вернулась к теме.

— Она ничего не объяснила, но куда-то далеко — сказала, километров сто.

— Ни фига себе! А с кем ехать?

— С ней и с тобой.

— Со мной?.. А я-то туда каким концом?

— Не знаю. Сказала, и подругу тоже бери; обещала, что будет классно; и еще какое-то дело ей там уладить надо.

— И что ты решила?

— Ничего. Знаешь, когда с мужиком едешь, просто смотришь, нормальный он или нет, а здесь я не врубаюсь, что мы там будем делать. Какие дела можно решать на «вылазке»?

— А, может, она лесбиянка?

— Может. Но это не по моей части.

— Вообще, я тебе еще вчера говорила — какая-то она шизанутая… Слушай, а, может, она колдунья? Сейчас, знаешь, сколько их развелось?

— Ты в них веришь?

— Да фиг их знает! Сама не сталкивалась, но не могут же все они быть шарлатанами? Согласись, чтоб верить девяносто девяти шарлатанам, сотый должен быть настоящим.

— Логично, — Катя кивнула, — так, ты предлагаешь поехать?

— Тебе я ничего не предлагаю, но я, точно, не поеду.

— Я ей так и сказала, — взяв чашку, Катя встала, — я пошла курить, ты как хочешь.

Обе вышли на балкон. Раскаленный воздух обдал их с головы до ног, и сразу стало нечем дышать, а изо всех пор выступили крохотные капельки пота.

— Кошмар!.. Прикинь, ехать куда-то… — Катя затянулась.

Некурящая Юля стояла рядом, глядя на пустой двор — лишь большая рыжая собака, жившая сама по себе, забилась в кусты, где лежала, тяжело дыша и высунув язык.

В комнате запищал телефон.

— Послушай, а то выбрасывать жалко, — Катя продемонстрировала недокуренную сигарету. Через окно она наблюдала, как Юля взяла трубку, сказала «алло» и дальше только слушала, не говоря ни слова.

— Кто там? — Катя все-таки выбросила сигарету и вернулась в комнату, закрыв дверь, чтоб жара не вползла за ней следом.

Юля зажала рукой микрофон и прошептала:

— Лена из «Наутилуса». У нее, точняк, крыша не на месте.

Катя осторожно, будто ее шаги могли услышать, подошла и прижалась к трубке с другой стороны.

— …нужно, чтоб вы обе были, понимаешь? Тогда я покажу вам такое, чего вы никогда в жизни не видели и не увидите.

— И что же это? — ехидно спросила Юля.

— Я не буду объяснять по телефону, да ты и не поверишь.

— Почему же? Я, девочка доверчивая.

— Не настолько, чтоб просто поверить в это. Но это совсем не страшно — будет даже очень приятно.

— В кино так говорят про смерть, — Юля нервно усмехнулась.

— Такого кино еще не снял ни один режиссер, и не может снять — у него не хватит фантазии! Ты не представляешь, что можешь получить!..

Катя поймала себя на мысли, что предложение Лены выглядит заманчиво, но Юля резко оборвала говорившую.

— Знаешь, Лен, хватит! Мы никуда не поедем. Наркотики мы не употребляем, в групповухах не участвуем, извращениями не занимаемся, а остальное можно получить, не выезжая из города!.. — по логике, на этом месте телефон отключался, но Юля почему-то не делала этого, а ждала ответа.

— Жаль, — Лена вздохнула, — я хотела подарить вам то, что вы со своим скудным умишком и глупыми желаниями даже представить не можете. До свиданья.

— Точняк, чокнутая, — заключила Юля, слушая гудки.

— А если нет?..

— Что «нет»? Катька, приди в себя! Она что, зомбирует тебя через телефон?

— Не зомбирует… — Катя почесала затылок, подбирая слова, — а вдруг мы реально упустили что-то ценное, что нам обеим могло б пригодиться?

— И что же? Крутого мужика с полными карманами бабла?.. Наследство в Израиле?.. Грант на обучение в Сорбонне или американскую «Грин — карту»?.. Что?

Катя вздохнула. Со вчерашнего дня, кроме всех перечисленных Юлей ценностей, для нее существовала еще одна — ласковый огонь, который, пожалуй, мог стоить всего остального. Но объяснить этого она не могла — во-первых, из-за отсутствия в лексиконе слов, способных выразить ее состояние, а, во-вторых, Юля б приняла и ее за сумасшедшую. Как Лену. Поэтому она решила не вступать в споры.

— Может, ты и права, а я, дура. Еще кофе будешь?