Артур Конан Дойл

«Мой дорогой д-р Конан Дойл, — писал этот мастер кошмаров, — я был очень рад прочесть в сегодняшней „Мейл“ объявление о том, что Вы готовите опровержение всех обвинений, выдвинутых против британских войск в Южной Африке. Уже давно пора кому-нибудь взяться за это дело. Настойчивость, с которой наши же солдаты в своих письмах домой дают свидетельства в пользу таких обвинений, делает задачу защитника крайне сложной».

«Я не думаю, что кто-нибудь видел больше солдатских писем, чем я, — отвечал Конан Дойл. — Я убежден, что эти утверждения — ложь; и я не завидую той ведущей роли, какую Вы сыграли в их распространении».

Впоследствии, спокойно осмысляя прошедшие события, он понял, что не часто в жизни приходилось ему испытывать такой прямой и властный призыв к долгу, отодвигающий все другие интересы на задний план. Но тогда у него было совсем не философское настроение. К Германии он теплых чувств не питал, У. Т. Стида готов был убить. «Издатели указывают на семь пунктов явной клеветы — писал он, закончив первый вариант книги, — итак, нужно взять редакционный карандаш и вымарать». Но уже в окончательной версии он беспристрастен и в самом своем негодовании.

«В истории не было такой войны, — писал Конан Дойл в предисловии, — чтобы справедливость была целиком на одной стороне или чтобы все события военной кампании были неуязвимы для критики. И я не утверждаю, что и в данном случае это так. Но я думаю, что всякий непредубежденный человек, ознакомившись с фактами, поймет, что британское правительство делало все, чтобы избежать войны, а британская армия — чтобы вести ее гуманно».

Итак, он взялся повлиять на мнение света.

ГЛАВА XIII ДИЛЕММА: КАК ПОБЕДИТЕЛЬ ОТКАЗАЛСЯ ОТ РЫЦАРСКОГО ТИТУЛА И ЧТО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО

«Придерживайтесь фактов и не сочиняйте небылиц! Писать грошовые побасенки вам больше подходит».

«Бога ради, не надо превращать в спорт оправдание убийства 12 тысяч детей в лагерях. Истина дороже и ваших денег, и вашего спорта».

«Вы напоминаете мне джентльмена, о котором Шеридан сказал, что он черпает факты из своего воображения, а свои фантазии — из памяти».

Это три почтовые открытки из целого вороха ежедневной почты, приходившей после появления в середине января 1902 года книжки «Война в Южной Африке: ее причины и ведение». Но подобные отзывы, обычно анонимные, составляли не больше сотой доли процента в общем потоке благодарностей: «Слава Богу, нашелся хоть кто-то, чтобы сказать слово в нашу защиту».

«Война…», ценой всего в шесть пенсов, разошлась большим тиражом за несколько недель, и не только в Англии, но и в Соединенных Штатах и Канаде. Но гораздо важнее была проблема перевода на другие языки. С этой целью был создан добровольный фонд пожертвований в «Банке столицы и графств», который, кстати, вовсе не был выдумкой только для Шерлока Холмса, как считают многие, а вполне реальным заведением, которым пользовался и сам Конан Дойл. И те, кто писал благодарные письма, делали пожертвования от 500 фунтов ст., как некий «Верный британец?», до почтовых переводов в полкроны или в шиллинг.

Что касается «Верного британца», то управляющий одним филиалом банка по этому поводу писал:

«Позвольте уведомить Вас, что сумма в 500 ф. ст. была вчера внесена на счет Фонда военной книги неизвестным, не пожелавшим назвать свое имя».

Воображение охотно рисует картину, словно взятую со страниц «Новых сказок Шехерезады» Стивенсона, как таинственный незнакомец в маске, прижав палец к губам, под плотным покровом тумана выныривает из экипажа и снимает маску, лишь оказавшись перед управляющим банка. В действительности же, таким способом министерство иностранных дел представляло интересы короля Эдуарда VII. Другими крупными пожертвователями в большом списке вкладчиков были лорд Розбери и А. Г. Харман — по 50 ф. ст.; такую же сумму внес некий А. Конан Дойл. Но так или иначе — фонд рос.