Читаем Артюр Рембо полностью

К несчастью, те самые ее качества, что пленили капитана Рембо и выглядели издалека как несомненные достоинства, вблизи оказались невыносимыми недостатками. Ее глубокая религиозность проявлялась в виде чудовищной нетерпимости: она сочетала в себе ограниченность янсениста с железной логикой гугенота. Добавим к этому изрядную долю фарисейства — мнение окружающих очень много значило для нее. Она судила о людях больше по благосостоянию, чем по достоинствам, презирала бедняков и обездоленных, считая их ни на что не способными неудачниками.

Решимость ее характера питал безграничный деспотизм: она не терпела никаких посягательств на полноту своей власти, никаких советов, никаких упреков. Нет ничего удивительного в том, что она перессорилась со всеми соседями и, так сказать, со всем миром. Женщина с чувством долга? Что ж, капитан получил то, что хотел. Однако проявление чувства долга — это подарок: важно не то, что дарят, а то, как это делается. Исполняя долг, большинство людей испытывает радость и обретает душевное равновесие. Она же находила в этом повод для гордости и какое-то мрачное наслаждение. Нельзя сказать, что Витали была совершенно неспособна любить, но объект любви должен был покоряться ее воле. «Господь наградил меня сильным сердцем, полным мужества и отваги», — писала она Полю Верлену. Чем больше ей сопротивлялись, тем больше она сжимала тиски. И если позже она будет жаловаться, что несчастна, что ей на долю достались одни лишь страдания и слезы, так это потому, что взлелеянная ею жесткая дисциплина отогнала от нее всех, и вокруг Витали образовался вакуум. Мы увидим, как ее оставит муж, как старший сын сделается разносчиком газет, а потом завербуется на пять лет в армию только для того, чтобы досадить ей, а младший, Артюр, будет мечтать об одном — как оказаться от нее подальше. Витали чуть не порвала отношений со своей дочерью Изабель, добрейшей душой, только из-за того, что та вышла замуж не за солидного арденнского землевладельца, а за какого-то парижского писаку.

Марсель Кулон, описывая Витали, говорил в шутку, что она представляла собой нечто среднее между Брутом и мадам Лепик, матерью Поля де Карота. Верлен — не менее шутливо — называл ее матерью Гракхов.

Что за человек был капитан Рембо? Мы мало знаем об этом, и оттого гораздо хуже, чем могли бы, знаем его сына. Патерн Берришон никогда не видел его самого, но, вероятно, видел какой-то его портрет; он описывает его так: «Голубоглазый блондин среднего роста, с высоким лбом, коротким, чуть вздернутым носом, пухлыми губами, усами и эспаньолкой по тогдашней моде». Он добавляет также, что характер у него был «непостоянный, беспечный и необузданный». Позже мы увидим, что он был совершенно не способен смириться с обстоятельствами, которые были ему неприятны. Кроме того, его стиль свидетельствует об импульсивности и высокомерии. Высказывания на его счет иных биографов совершенно необоснованны: то, что Рембо в свое время был занят в Арабском отделе, не доказывает, что он пил, а то, что полки, где он служил, постоянно переезжали с места на место, вовсе не говорит о том, что у него была склонность к бродяжничеству. Наконец, нет никаких доказательств его безверия, а то, что он был погребен в полном соответствии с церковным обрядом, свидетельствует скорее об обратном. Но вполне возможно — и вполне понятно, — что ханжество жены его раздражало. «Каждый раз, когда ей случалось проходить мимо маленькой статуи Девы Марии, стоявшей в нише в стене, выходившей в сад, она становилась перед ней на колени; так происходило порой по двадцать раз на день», — пишет Брие. «Каждый вечер, прежде чем удалиться в спальню, она благословляла дом, и отдельно, уже лежа в кровати, горничную Мари».

К счастью или к несчастью, они поженились. Скорее всего к несчастью.

<p>Примечания к разделу</p>

1 Предисловие к Oeuvres complètes de Rimbaud, Mercure de France, 1912.

2 Письмо г-жи Рембо к Изабель от 24–25 мая 1900 г.

3 Брие С., Rimbaud notre prochain.

4 Фукар Ж., «Les ascendances bourguignonnes et comtoises d’Arthur Rimbaud», в le Bien public (Dijon) от 27 октября 1954 г.

5 Берришон П., Jean-Arthur Rimbaud, le poète.

6 Кулон M., la Vie de Rimbaud et de son œuvre, c. 24.

7 Ср.: Анри Ж., «Note sur les arrière-grands-parents d’Arthur Rimbaud»: Etudes rimbaldiennes, том III (1972).

8 Ср.: полковник Годшот, Arthur Rimbaud ne varietur, том I.

9 Ср.: Rimbaud vivant, № 5 (1974).

10 Буржньон Ж., Уэн Ш., Revue d’Ardenne et d’Argonne, ноябрь-декабрь 1896.

11 Брие С., Madame Rimbaud.

<p>Глава II</p><p>ПЕРВЫЕ ШАГИ</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии