Артефактор

Они ещё о чём-то переговаривались, когда я отошла к окну, переосмысливая все, что узнала сейчас. Я, наверное, видела все не так, как они. Для меня это было опасно, но меня защищали, они оба, я была как цветок, избалованный, в оранжерее, о котором заботятся и переживают. Меня защитят и обо мне все позаботятся, меня спасут. Довольно глупо… ведь на плечах этих двоих серьёзная ответственность, и сейчас они пытаюсь вскрыть рану на теле Военной Гильдии и решить все проблемы минимумом крови, мне это совершенно не понять. Я оглянулась, мне повезло, определённо, что я пробилась к верхам, впрочем, мне не стоит подводить их. Может мне стоит что-то сделать, чтобы помочь им? Или просто не слишком трепыхаться, чтобы не мешать — и это будет лучшая помощь?

Раздался стук в дверь, погрузивши в кабинет на мгновение в тишину.

— Свяжись со мной вечером, — раздался голос Эвиана, и видимо он отключился.

— Войдите. — Королевский прокурор отложил картину, которая до этого стояла на его столе и сел в кресло, взяв в руки своё золотое перо. Дверь приоткрылась, впуская внутрь облако положительных свежих эмоции и Андетту.

— Ты так быстро, — облегчённо выдохнула я, искреннее радуясь ей, она была словно глоток свежего воздуха в это мрачном кабинете.

— Конечно, — она кивнула мне и уставилась на своего начальника. — Мистер Астольф, я все выяснила: нашли несколько первокурсников и даже второкурсников, которые готовы стать свидетелями, и также ту самую девушку, над которой и было совершено издевательство. Доказательства довольно веские.

И снова этот голос… я повернулась к Королевскому Прокурору, если бы не его пасмурное выражение лица, я бы сказала, что он улыбается. Внутри себя. Улыбается Андетте. Может быть и Эвиан делал тоже самое, только я не замечала этого?

— Странно, где были все эти свидетели, когда их спрашивали об этом? — подала голос я, потирая переносицу и качая головой.

— Боялись выступить против Эльзы, но, когда нашёлся кто-то ещё, легко выбрали сторону большинства.

— Хорошо, я поговорю с мистером Брандом. Отведи Алексию к порталам и проследи, чтобы она добралась до академии в целости и сохранности.

— Как скажете. Пошли. — Она повернулась ко мне, я вздохнула и вышла за ней в коридор.

Глава 24 Подарок

— Ты поедешь со мной, чтобы сообщить приговор Вэрту и Леоне?

— Естественно, а что ты хотела сделать это без меня? — будто бы обидевшись, спросила я девушку, а потом стала серьёзнее:

— Андетта, могу я спросить тебя?

— Конечно. В чем дело?

Я замялась. Наверное, мне не стоило лезть в их отношения, но всё же решила произнести это вслух:

— Тогда в кабинете… почему ты так странно говорила с прокурором? И ещё ты со всем согласилась, но… ведь ты и сама знала, что надо делать?

— Более того, к тому моменту уже половина была сделана, — отозвалась она с улыбкой. Я почувствовала себя неловко оттого, что она говорит всё это легко, словно странно спрашивать о таких «нормальных» вещах.

— Но зачем? Я не понимаю…

— Ему нравится чувствовать себя контролирующим, это доставляет ему удовольствие. Я просто не мешаю, я соглашаюсь с ним, но, если нужно, всё равно сделаю по-своему. Зачем воевать с ним, если я всё равно останусь в проигрыше? А так… я приспособилась, а он, думаю, и сам знает об этом.

— Странная игра.

— Это не совсем игра, — поправила меня Андетта, но потом поёжилась, пожав плечами, — хотя… может и игра. Мы можем теперь идти?

Она явно теряла терпение, и я поторопилась высказать то, что так хотела:

— Нет, ещё… у меня получилось.

Девушка непонимающе нахмурилась.

— Я читала эмоции мистера Астольфа. Я видела их.

— Потрясающе, — выдохнула она, мгновенно меняясь в лице и хватая меня за руки, — истинный дар эмпатии.

— А что есть иные?

— Долго объяснять, да это и не так уж важно. Поздравляю тебя.

— Спасибо. Ещё я узнала, что он не ненавидит тебя…

— Что?

— Ну… меня он почти ненавидит и испытывает смешанные чувства отторжения, долга, смирения, неприязни, неудовольствия и скуки. А с тобой и Эвианом что-то среднее между комфортом и удовольствием, правда с ним сильнее.

— Не слишком утешает, — протянула задумчиво Андетта, отворачиваясь.

— Похоже это максимум, на что он способен.

— Не уверена, — в её голосе зазвучала улыбка. — Такие мужчина, как эти оба, просто долго проваливаются в кротовую нору, всё цепляются за веточки и корни, пытаясь удержаться, и только потом падают бесконечно на дно и до самого конца.

— Ты о чем?

Она остановилась и повернулась всем корпусом ко мне, я за ней. В коридоре было уже не так светло, и мы стояли в окошке света на каменному полу. От её слов внутри всё будто сжалось, я с тревогой всматривалась в её лицо, сейчас в отсветах похожее на странную маску.

— Не знаю, стоит ли тебе говорить. Это мой секрет, — она странно улыбнулась. — Я просто это знаю. К ним сложно подойти ближе, они отталкивают других, но, если ты пробилась сквозь хоть один круг его защиты, дальше будет проще. И если ты не перечишь ему и не делаешь больно — как горячий нож в масло. А потом… потом ты добираешься до самого его сердца.

— И что же?