Арт-объект

Не дожидаясь нас, она побежала обратно на юг. Или же заметила скромные указания девушек, которые словно слились с травой и молча слушали нас.

Я посмотрел на Андрея, и ролевик с уважением покивал.

– Я ничего не по… – заговорила Камилла, но я снова схватил ее за руку и побежал следом за Лизой.

Младший сын нашелся на Кормовом дворе. Здесь стояли в ряд длинные столы, составленные в ряды, с такими же безразмерными лавками. Тут кипела жизнь: горели костры, на которых готовили пищу. Толстый мясник в фартуке методично разделывал рыбу. Запах был до того мощный, что я даже не знал – он действительно это все в Версиане делает или же сигнал транслируется из Москвы. Впрочем, эффект перебивался душистыми травами, щедро рассаженными в окрестностях.

За столом сидели селяне всех возрастов. Не обращая на нас внимания, они вкушали яства, рвали руками ароматные лепешки, черпали похлебку деревянными ложками, разливали квас. Не веря глазам, Лиза подошла ближе. Я взял черпак из бочки с квасом, налил большую кружку, подал девочке. Лиза отпила, и ее лицо осветилось счастьем.

Не спрашивая согласия, Камилла отняла у меня черпак – тоже набрала квасу, попробовала прямо из него.

Молодой сын Калиты почти смог затеряться в толпе – сидел на углу и был единственным, кто не ел, а рассматривал буквы на свернутом сероватом материале.

– Ага! – воскликнула Лиза. – Я так и знала! – Она вырвала у него грамоту, с восторгом забралась на стол и, показав листок нам, добавила: – Пергамент!

Я торжествующе посмотрел на Камиллу. Она опустила черпак в бочку.

– Ну так как? – спросила Лиза. – Которая грамота настоящая?

– Существует две версии происхождения духовной грамоты Калиты, в которой упоминается Коломенское, – сказала Камилла. – Один из документов был написан на бересте, второй – на пергаменте. Историки до сих пор спорят, какой из документов подлинный.

– Этот подлинный, – с уверенностью сказал Иван, тыча пальцем в пергамент. – Конечно, этот! Тут написано, что Коломенское – мое. Верно я говорю, люди добрые?

Едоки за столом издали одобрительное ворчание, словно их тренировал лично Чертанович. Кто-то поднял кружку с наливкой в честь младшего сына.

– Не, – замотала головой Лизка. – Эти грамоты не годятся. Какая же настоящая?.. Так. Ладно.

Она слезла со стола и начала сверять оба документа.

– Береста, значит, распространенней, – бормотала она, водя пальцем по буквам. – Но пергамент дороже. Значит, он больше подходит для царя.

– Может, тебе все же перевести? – предложил я.

– Не надо, – отказалась Лиза. – Я сверяю символы. Какие-то одинаковые, а другие нет.

От звука топора Камилла вздрогнула. Мясник невозмутимо швырнул рыбью голову в корзину, в которую уже лез толстый кот.

– Так, минуточку, – очнулась Лиза. – А где третий сын?

Она начала озираться в поисках девушек с подсказками. Их не было.

В этом месте их быть и не могло. Никто не ожидал, что Лиза сообразит, будто может существовать и третья грамота. Ведь оба исторических документа уже были у нее в руках, и ей следовало просто выбрать верный. Даже сценарий на виджете не предусматривал ничего подобного.

– Здесь нету настоящей грамоты, – заявила Лиза, вскакивая. – Кажется, поняла. Цера!

– Что? – спросил Иван, нахмурившись.

– Цера, или восковая табличка, – снова заговорила Камилла, в задумчивости изучая нарезанный огурец. – Устаревший вид письменности, даже на момент правления Ивана Калиты.

– Но он использовался! – воскликнула Лиза с азартом.

– Это так, – подтвердил я. – Редко, но бывало. В одном только Новгороде при раскопках их нашли двести пятьдесят штук.

– Где этот третий сын?! – затараторила Лиза, и ее лицо снова осветилось. – Восковая табличка, значит? Нужен воск! Усадьба Пасечника!

Она со смехом обежала нас с Камиллой. Нам оставалось лишь последовать за ней. Камилла не успела откусить от огурца и была вынуждена бросить его.

– Было только два документа, – попыталась возразить она. – Ни о каких восковых табличках данных нет.

– Значит, будут, – пожал я плечами.

Лиза все поняла верно. Документов два, но сыновей-то три. Все по правилам сказки.

Она нашла Семена там, где и нужно: посреди ульев, поверх которых слышалось жужжание.

– Не подходите, – предупредил Семен. – Тут пчелки. Закусают, и целитель не поможет.

– А-а-а, пчел я боюсь, – заволновалась Лиза. – Ну что, я была права? Здесь где-то лежит цера?

– Права, мудрая дева, – заговорил Семен. Он посмотрел на меня, и я озадаченно развел руками. – Вон там она лежит, на дереве.

– Высоко. – Лиза посмотрела на вершину огромной липы. Залезть туда даже без пчел было бы проблематично, а уж с пчелами…

– Кажется, я знаю, кто тут нужен, – протараторила Лиза и снова убежала.

Я догадывался, куда она пойдет, и потому знал, что она скоро вернется. Так что я предпочел пока подождать на пасеке.

– Однако, – заговорил Семен.

– Именно, – подтвердил я.

– О чем вы? – спросила Камилла.

– Тс-с-с, – поднес я палец к губам.