Архипелаг Грез

Первые дни я чувствовала себя потерянной, и не только потому, что никак не могла понять, где я, но и из-за попыток понять неписаные правила, традиции и ожидания того места, куда прибыла. Я редко так сильно ощущала себя иностранкой, чужой. Сначала, вымотанная длительным перелетом, я попробовала найти отель, гостиницу или любое другое место для ночлега, но никто из встреченных мной людей, похоже, не понимал, о чем я толкую. Оказалось, на острове вообще не знают, что такое отели, поскольку сюда редко кто приезжает. Вместо этого прачосцы разработали неофициальную систему обмена жильем для путешествий. Я понятия не имела об этом. Мне нужен был не только ночлег, я проголодалась и хотела пить. Чуть позже мне понадобилось арендовать машину и купить карту, но все это оказалось невыполнимо, когда я натолкнулась на стену вежливого подозрения и полного непонимания.

В первую ночь я вернулась в свой самолет и спала, ну, или попыталась спать, в тесной кабине. На следующий день, как только открылся аэродром, местные чиновники сообщили мне, что мой самолет конфискуют. Его откатили в складской ангар, а мне вручили целую гору бумаг, чтобы я начала процедуру, в ходе которой мне могли вернуть воздушное судно. Сказали заполнить первые две страницы немедленно.

В верхней строке нужно было написать свое имя. Эту проблему я предвидела, поскольку понимала, что его звучание покажется островитянам слишком иностранным. Не видя альтернативы, я написала «Кирстенья Росски». Меня могли попросить предъявить удостоверение личности, а все мои бумаги, включая лицензию на полеты, были оформлены на это имя. Я передала требуемые данные, ожидая услышать возражения, но работник аэропорта принял бумаги без каких-либо комментариев.

На вторую ночь мне удалось найти маленькую гостиницу, которая на самом деле была то ли ночлежкой, то ли общежитием для пеших туристов, и я начала наконец знакомиться с жизнью на острове. Наличных денег, насколько я поняла, тут не существовало. Местные жители вносили десятину, а приезжие, вроде меня, либо платили ее же, как все, либо могли выбрать для себя другой вариант и взять долгосрочный кредит, погашать который требовалось, только уезжая с острова. Я тут же сделала выбор в пользу кредита, поскольку иначе пришлось бы отказаться от самолета.

Заполнять кучу последовавших бумаг оказалось проще: документы были вроде тех, что получаешь, нанимаясь на работу или открывая сберегательный счет. Кредитный договор прямо на месте составил клерк, который, как оказалось, жил недалеко от гостиницы, и с того момента я получила возможность списывать все свои расходы с номерного счета.

Первые дни теперь кажутся чем-то далеким. Пробыв на Прачосе несколько недель и приспособившись, я обнаружила, что жить здесь легко. Десятки квартир или домов на выбор, разнообразная и недорогая еда, а люди довольно скоро привыкли ко мне и общались очень вежливо, но при этом не проявляли любопытства, редко рассказывали о себе и никогда не приглашали в гости, держась отстраненно и замкнуто. Причем то были богатые граждане, не стеснявшие себя в тратах.

18

Как только я нашла себе маленькую квартирку и машину, то запустила юридический процесс смены имени. Это была своего рода защита, мне не хотелось привлекать внимания к своей персоне и тому, что я делаю. Я уже знала, как сурово власти Прачоса обходятся с теми, кого считают нелегальными иммигрантами. Сменить имя на привычное здешнему уху – первый шаг безвредной и простой маскировки. Я выбрала то, которое видела и слышала много раз, в надежде слиться с толпой, кроме того, мне понравилось его звучание – Меланья Росс.

Я начала заводить новых друзей, из числа соседей по дому. Они вели себя как местные, и я старалась копировать их поведение, то есть всегда быть доброжелательной, но не больше.

Так я заложила безопасную основу для того, чем хотела заняться на Прачосе.

Я оставалась здесь только из-за того, что хотела найти Томака. А это было непросто. Если он, к примеру, в госпитале, то я понятия не имела, в каком именно. Здесь в любом городе независимо от размера имелся собственный госпиталь. Если Томака выписали, то где он и в каком состоянии? Вдобавок, мешал огромный размер острова. Объехать его было бы непросто. Конечно, существовали поезда, но они ходили только по развитым районам вдоль береговой линии, а потому обширные внутренние регионы оказывались недоступными, разве что на машине или по воздуху. Некоторые аэроклубы иногда организовывали короткие внутренние перелеты, ими можно было воспользоваться. В который раз я пожалела о том, что у меня забрали самолет: множество мелких проблем отступили бы, если бы я могла летать куда вздумается, как привыкла дома.