Архипелаг Грез

– Я проверял веревки. За электрику отвечают рабочие сцены.

– И они сказали вам о неполадках.

– Они говорили мне, что возникла какая-то проблема с механизмом, поднимающим занавес.

– Но они предупредили вас о проблеме?

– Нет. – Том силился припомнить, что конкретно ему сказали рабочие во время короткой встречи в антракте. – Я спросил, что за проблема, но они отказались обсуждать ее со мной.

– Они говорят, что вы жаловались на них.

– Жаловался. Они некомпетентны.

– Тем не менее вы продолжили шоу и подвергли опасности жизнь своей юной помощницы.

– Нет. Это театр отвечает за то, чтобы все оборудование работало.

– То есть вы признаете, что сами не сделали проверку безопасности? Потому что не знали как? Или потому что вам было наплевать?

– Я подписал контракт. Стандартное соглашение. В нем содержатся гарантии безопасности и ответственности перед зрителями.

– Но вы – не зритель, когда устраиваете представление.

– Нет.

Допрос продолжался, одни и те же вопросы шли по кругу.

Офицер был сержантом полиции, считался заслуживающим доверия и действующим в интересах общины, местные его любили. Том тоже был уроженцем Прачоса, а потому понимал, к чему идет дело. От ужаса из-за грозившей ему опасности и неспособности развернуть ситуацию в свою пользу его охватило абсолютное отчаяние. Но больше всего терзали вина и печаль из-за неожиданной и жестокой смерти Руллебет. Она была такой юной, красивой, умной, полной жизни и веселья, точно знала, чем хочет заняться. Том искренне восхищался девушкой. Его вмешательство в ее жизнь было временным. Ей было необязательно помогать ему, работа ассистенткой лишь на краткое время отвлекла девушку от других планов, а в итоге привела к смерти. Как жизнь Руллебет могла оборваться так внезапно, случайно и бесповоротно? Не по ее вине, и к тому же из-за событий, которые не имели ничего общего с ее реальной жизнью.

– Вам есть что еще сказать?

Том поднял голову, попытавшись через плечо сержанта полиции взглянуть на людей, столпившихся позади.

– Простите. Мне ужасно жаль. Произошел несчастный случай. Я не мог предвидеть подобного. Я все предусмотрел. Руллебет была очаровательной девушкой, я не хотел причинить ей вреда. Я сделал все, что мог.

Офицер, стоявший рядом, протянул руку и расстегнул наручники на запястьях Тома, затем отошел, быстро пересек сцену и спустился по деревянной лесенке сбоку в зрительный зал.

Сержант произнес:

– Это вне полицейской юрисдикции. Дело перешло в раздел гражданских. – Он обратился к людям у сцены и прибавил уже тише: – По закону офицеры полиции не должны присутствовать во время гражданского возмездия.

Он последовал за напарником, затем они вдвоем двинулись по главному проходу между креслами в зрительном зале. Тома оставили одного под мрачными, судорожными огнями в окружении обломков его иллюзии.

Том видел, как офицеры исчезли за задрапированной дверью в дальнем конце зала, которая спустя пару секунд с громким стуком захлопнулась.

Реакция толпы последовала незамедлительно.

Несколько человек заорали:

– Он должен заплатить за это! Хватайте его!

Люди ринулись вперед, некоторые, включая отца Руллебет, перебрались через высокий бортик оркестровой ямы прямо на сцену. Многие же бросились к деревянным лесенкам по обе стороны. В ужасе от того, что они собираются сделать, Том попятился, с беспокойством глядя за кулисы. Там стояли несколько рабочих сцены, намеренно преграждая путь к спасению.

Первые из жаждавших мести добрались до сцены и агрессивно топали в его сторону. Том поднял руки, защищаясь, но уже понимал, что надежды нет, и он никак не сможет остановить их от традиционного способа решения гражданских дел, ему нечего сказать, чтобы переспорить, урезонить, еще раз извиниться или вымолить прощение.

Быстрее всех до него добралась какая-то молодая женщина, она быстро и решительно растолкала остальных и бросилась к Тому. Он тут же узнал ее: именно ее видел каждое утро в кафе на площади, именно она по какой-то причине следила за ним.

Женщина повернулась лицом к остальным, подняв руки, пока толпа напирала, и заслонила собой Тома.

– Прошу вас! – воскликнула она. – Не сейчас! Не делайте этого!

– С дороги!

– Нет! Послушайте! Я видела, что произошло! Это ужасный несчастный случай.

Ее практически заглушал человеческий рев. Том слышал, но понимал, что мало кто может разобрать ее слова. Люди столпились вокруг, толкая женщину к нему. Человек, стоявший позади Тома, пихнул его плечом. Некоторые подняли кулаки. Все разом завопили. Они накручивали себя. Это было безумие толпы.

– Давайте его выслушаем! – кричала молодая женщина. – Иначе несправедливо!

– Мы слушали его оправдания!

– Убить его!

Кто-то протискивался вперед, расталкивая народ с большой силой. Это была еще одна женщина, крепкого телосложения, с выразительными чертами: высокие скулы, широкий лоб. Том никогда не видел ее раньше. Она явно имела влияние на толпу, поскольку оттеснила прочь многих людей. Собравшиеся пинали его по ногам, и один болезненный удар пришелся по затылку.