Аркадий Северный, Советский Союз

Песня идёт "в женском роде", но это, в общем-то, не особо и удивительно. Такое уже было неоднократно и до Северного. А вот дальше уже начинают воплощаться в жизнь те самые фуксовские задумки с одесскими персонажами. Из которых самым колоритным у Аркадия получился совершенно неожиданно для него самого, и для множества слушателей этой "программы", образ тёти Беси. И даже много лет спустя некоторые всё так же недоумевают: а чего это вдруг Северный заговорил от её лица? Настолько был неожиданным этот ход "драматурга" Фукса! Хотя, если вдуматься, и вполне объяснимым. Если уж делать что-то оригинальное, так не изображать же "нового Беню Крика". Но Фукс на этом не останавливается! "Композиционное решение" тоже задумывается достаточно оригинально. Обычный концерт, где песни предваряются какими-то пояснениями — слишком банально, настоящий спектакль с сюжетом — слишком сложно. Пусть будет просто череда "одесских" миниатюр, иллюстрируемых песнями, или наоборот — песен, иллюстрируемых миниатюрами и репликами. Это совершенно без разницы — всё равно "разговорная часть" очень слабо логически повязана с песнями, да и между собой эти "монологи" тоже почти никак не повязаны. Но, тем не менее, какой-то внутренний, скрытый сюжет разворачивается в этой композиции. Впрочем, для этого надо прослушать её целиком. А она, кстати, долгое время гуляла по Союзу в урезанном виде, а то и просто частями. Что позволило проявиться ещё одному неожиданному качеству этого "Музыкального фельетона"! Он с одинаковым интересом слушается в любом виде.

"Программа для Госконцерта" в мгновение ока разлетелась по просторам страны. И на этот раз запись пришлась по душе как обычным, рядовым слушателям, так и серьёзным коллекционерам. Именно после этого концерта звучный псевдоним "Северный", придуманный когда-то Виктором Смирновым, становится известным всем и каждому. И именно с этого концерта, записанного "Жоре Толмачёву 14 ноября 1972 года", начинается стремительный взлёт к славе ранее практически никому неизвестного певца Аркадия Северного. А в "редакцию", то бишь — к Рудольфу Фуксу, "непрерывным потоком пошли письма". Очень многим в коллекционерских кругах, да и не только им, и в голову не могло придти, что "Программа" была сделана по чьему- то сценарию. Большинство считало, что вот, нашли какого-то старого одессита и просто записали его выступление на плёнку. И пока народ разбирается, что к чему, Фукс решает сделать продолжение, так сказать, "второй выпуск": "Вы хочете песен — их есть у меня!" В том смысле, что слушайте теперь ещё — сами просили! И вот в таком формате он и начинает сочинять, используя всё те же свои "одесско-бердичевские" заготовки, не вошедшие в первую "Программу". И, конечно же, остаётся верен себе в деле поиска оригинальных ходов.

На этот раз потоку одесского сознания будет придана форма "концерта по заявкам", переданного по радио! И надо сказать, что такой сюжет был вовсе не фантастическим. Никому, разумеется, и в голову не могло придти, что Аркадия Северного выпустили на советское радио; но в то время было очень широко распространено так называемое "радиохулиганство" (согласно терминологии советского права) — то бишь, несанкционированные выходы в эфир радиолюбителей-самоучек, которые на чистом энтузиазме собирали самодельные радиостанции. А передавать по ним норовили всякую "пакость", как отечественного, так и западного производства. И одной из основных составляющих этого "радиохулиганства" являлась как раз трансляция записей блатняка. Так что избранная Фуксом форма радиопередачи была вполне логична и понятна советским слушателям.