Ариссьель. Жизнь после смерти

Конечно, эта сумма намного ниже реальной стоимости товара, но я заставляю свою совесть помолчать: я уверен, что делаю Жоржу большое одолжение. Его товар я могу продать за 700 тысяч долларов, а это значит, что моя чистая прибыль составит 200 тысяч. Жорж настолько выбит из колеи происходящими событиями, что с легкостью принимает мое предложение. Кроме того, он соглашается составить договор между нами так, чтобы в нем была прописана только половина положенной ему суммы: так мы с ним сможем сэкономить деньги на налогах. Я трачу часть своих сбережений на осуществление первого платежа.

Я, конечно, никому не говорю об этой сделке, ни моему директору, ни коллегам. Моне я сообщаю лишь немногое, умалчивая о том, как сильно я рискую. Впрочем, жена мне полностью доверяет. Эта история происходит после рождения нашего сына, а значит, Мона так сильно увлечена своей ролью матери, что вопросы о моей деятельности задает все реже и реже. Это меня радует: как минимум, она меньше жалуется, что меня не бывает дома.

В последующие годы я заключаю много подобных сделок, настолько много, что мне приходится арендовать большое складское помещение для хранения транзитных товаров. Я становлюсь специалистом по проведению подобных переговоров. А бедным коммерсантам, которым угрожает банкротство и которые очень часто готовы на все, лишь бы выпутаться из затруднительного положения, я предлагаю все меньше и меньше денег. Я становлюсь бесчувственным к несчастьям других и всегда нахожу себе оправдания, чтобы не испытывать чувства вины. В конце концов, я помогаю этим людям выбраться из безвыходного положения и никто не заставляет их соглашаться на мои условия.

Меня восхищает энергия, которой я наполняюсь, занимаясь своей работой. Я продолжаю заключать сделки с крупными компаниями и так быстро вхожу в роль директора по продажам, что мои результаты превосходят результаты других директоров. На работе в этой компании я остаюсь честным и неподкупным. Я нахожу для каждого клиента подходящий именно ему полис страхования, что позволяет мне иметь репутацию очень надежного агента. А еще несколько часов в неделю я мотивирую продавцов моей команды и помогаю им.

Наблюдая за собой, я делаю вывод, что во мне уживаются три человека. Один работает в страховой компании, второй зарабатывает на личных сделках с банкротами, а третий – семьянин, у которого есть дети и личная жизнь. Как может один человек так по-разному вести себя в разных обстоятельствах? В первом случае меня считают человеком очень приветливым, надежным, работящим, всегда готовым помочь и дать совет. Я действительно помогаю своим агентам развивать уверенность в себе, становиться более успешными. Во втором случае я решительный, суровый и даже беспощадный делец, за которым всегда остается последнее слово; я знаю, чего я хочу, и ничто не может меня остановить. В третьем случае я щедрый муж и отец, но также бессердечный человек, которому нет дела до своей семьи, гордец, считающий, что прав только он.

Мне не удается избежать негативной реакции на меня родственников Моны. Мадам Дюфур, ее мама, живет со своим единственным сыном, женоподобным и очень привязанным к ней парнем. Он на шесть лет моложе Моны и почти не помнит своего отца: тот умер, когда малышу было всего четыре года. Я не люблю ездить к ним. Такие отношения между сыном и матерью я считаю ненормальными: Гари ведет себя с матерью почти как ее супруг. В тех редких случаях, когда мы с Моной и детьми приходим к ним, они все больше демонстрируют мне свою холодность. Да мне и наплевать: я плачу им той же монетой. Если эти люди не способны оценить тот комфорт и заботу, которыми я окружил свою семью, они даже не стоят того, чтобы я оправдывался перед ними. Например, незадолго до рождения Карины я сделал чудесное приобретение – красивый огромный дом в Лавале, но теща не выказала мне ни малейшей благодарности, не говоря уже о восхищении.