Читаем Аргонавты полностью

Вот так чудеса бывают на свете!-воскликнул удивленный Полидевк.- Пока Идион рассказывал, я тоже вспомнил пару необычных случаев.

Ты сегодня в ударе! -пошутил Идион.

Ну, так слушайте, пока не забыл.

«В далекие времена на земле высоких гор и цветущих равнин Арголиды, в округе древнего города Микены в небольшом селении жил человек. У него была одна- единственная дочь, совсем маленькая.

Как-то ползала она по двору, собирая блестящие камешки, и ее увидел орел. Камнем свалился он вниз, схватил ребенка и улетел в сторону восхода. Горько заплакали осиротевшие родители, бросившись, было, вслед, но разве птицу догонишь?

Так, в постоянной тоске и печали прошло десять лет. Не было дня, чтобы не проливали слезы безутешные родители. И как ни высматривали они летящих над селением птиц, как ни выспрашивали проходящих через Микены путников, не видали ли они где-нибудь их дочь,- все было тщетно.

И вот однажды выпало отцу похищенного ребенка отправиться по делам в Аргос. Там он остановился в одном небольшом, но очень опрятном доме. А в том доме жила юная девушка лет, верно, двенадцати или тринадцати. Она была очень работящая, добрая и заботливая, в доме ее любили. И особенно нежен к ней был отец, хозяин дома.

Вот как-то пошла она по воду к уличному колодцу, и вышло так, что и наш путник пришел туда, чтобы омыть себе ноги. Возле колодца было множество молоденьких девиц. И вот одна из них принялась отнимать кувшин у девушки. А той было жаль расставаться с кувшином, она заспорила, а все, знай, в один голос бранят ее:

Ах, ты, орлиный объедок!

Девушка выпустила кувшин и в слезах воротилась домой. Следом пришел и постоялец.

Хозяин дома спрашивает девушку:

Отчего ты плачешь?

А она все плачет и не говорит ничего. Тогда постоялец подробно рассказал обо все, что видел и спросил:

А почему они так кричали: «Орлиный объедок!»?

Хозяин поведал:

В таком-то году, в такой-то день поднялся я в горы половить птиц. Вдруг с запада прилетает орел с маленькой девочкой и бросает ее в свое гнездо. Девочка от страха плачет в голос. А птенцы сами испугались и не стали ее клевать. Тут я подкрался, схватил ее и бегом вниз. С тех пор я ее воспитываю. Об этом проведали здешние девчонки, вот и стали обзывать,- так отвечал он.

А меж тем, гость наш задумался: «А, ведь, у меня в том же году орел утащил дитя. Да, ведь, и точно, это моя дочь.» Тогда он спрашивает:

Про отца девочки вы ничего не слыхали?

Хозяин на это:

Нет.

Тут постоялец и поведал, как орел утащил его маленькую дочь. Взглянул хозяин на того человека и на девочку и ахнул:

Это, и правда, его дочь, одно лицо. Видно, сама богиня связует их судьбы.

И без сожаления отпустил девушку с родным отцом. Однако же напутствовал счастливцев такими словами:

Хоть я и не отец девочке, а воспитывал ее долгие годы. Отныне буду воспитывать ее вместе с вами, словно бы всегда был ее отцом.- И дал в том крепкий обет.

Девушка с вновь обретенным родителем отправилась в дом, где она родилась. А приемный отец, воспитавший ее, сдержал слово.

Воистину удивительная повесть! Орел не пожирает своей добычи, девушка невредимая падает в орлиное гнездо. Такова, верно, была им награда за благие дела, дарованная богиней Герой. Да восславим же ее! Такова была связь судеб у девушки и ее отца.»

А вторая история, Полидевк? - спросил Ясон.

А вторая история о любви,- смущенно ответил тот.

«Однажды, когда весна хозяйничала полноправно и приветливо, молодая и прекрасная Като встретила в глухом лесу юношу по имени Зней и страстно полюбила его. Вскоре они решили стать мужем и женой.

Но вот, ранним утром, когда счастливая невеста шла искупаться в озере, по пути ей встретилась юная охотница в коротком хитоне с колчаном за спиной и с бредущей рядом с девушкой священной ланью.

Като узнала охотницу, то была Артемида, которая открыла влюбленной страшную тайну:

Юноша, за которого ты собираешься выйти замуж, через год умрет. Стоит ли тебе, такой цветущей и прекрасной, став женой, сразу овдоветь? Найдется много мужчин, с радостью пожелавших ввести тебя в свой дом. И ты будешь счастлива всю жизнь. Я советую тебе оставить Знея.

Нет, я полюбила,- отвечала кроткая Като,- и никогда не променяю свою любовь на предательство. Мы поженимся.

Артемида закусила губу и не произнесла ни слова. Она перестала бы уважать себя, если бы открыла простой смертной, что ее мучит безответная любовь к Знею. Конечно, она бы могла уничтожить девчонку в два счета, но ей доставляла удовольствие мысль о страданиях, которые выпадут на долю Като. Ведь юноша все равно попадет в руки богини, живой или мертвый, а девушка никогда не изменит веление богов.

А поженившиеся Зней и Като продолжали жить в лесу. Их счастье было так велико, что бесившаяся от ревности Артемида не знала куда деваться. «Скорей бы уже пришел тебе конец, милый Зней. Тогда ты будешь мой, только мой»,- думала разгневанная богиня.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мифы

Львиный мед. Повесть о Самсоне
Львиный мед. Повесть о Самсоне

Выдающийся израильский романист Давид Гроссман раскрывает сюжет о библейском герое Самсоне с неожиданной стороны. В его эссе этот могучий богатырь и служитель Божий предстает человеком с тонкой и ранимой душой, обреченным на отверженность и одиночество. Образ, на протяжении веков вдохновлявший многих художников, композиторов и писателей и вошедший в сознание еврейского народа как национальный герой, подводит автора, а вслед за ним и читателей к вопросу: "Почему люди так часто выбирают путь, ведущий к провалу, тогда, когда больше всего нуждаются в спасении? Так происходит и с отдельными людьми, и с обществами, и с народами; иногда кажется, что некая удручающая цикличность подталкивает их воспроизводить свой трагический выбор вновь и вновь…"Гроссман раскрывает перед нами истерзанную душу библейского Самсона — душу ребенка, заключенную в теле богатыря, жаждущую любви, но обреченную на одиночество и отверженность.Двойственность, как огонь, безумствует в нем: монашество и вожделение; тело с гигантскими мышцами т и душа «художественная» и возвышенная; дикость убийцы и понимание, что он — лишь инструмент в руках некоего "Божественного Провидения"… на веки вечные суждено ему остаться чужаком и даже изгоем среди людей; и никогда ему не суметь "стать, как прочие люди".

Давид Гроссман

Проза / Историческая проза

Похожие книги