Аргонавт

Аэлита уже все узнала про хозяйку. Ее звали Пересветова, у нее был свой туристический бизнес в Прибалтике, возила русских в Скандинавию тоже, в Таллине у нее были магазинчики и сувенирные лавочки, свой пляжный кусок в Усть-Нарве с кемпингами и коттеджами. Она была президентом общества «Соплеменники», которое плотно сотрудничало со всевозможными организациями и политическими партиями разных стран, общество устраивало конференции, концерты, фестивали, творческие конкурсы, занималось благотворительностью. На своем сайте «соплеменники» основными «целями и задачами» объявили осуществление межкультурных связей малых народностей как на территории РФ, так и в Прибалтике; неоднократно встречались призывы к «сплочению народов», подчеркивалось негативное влияние глобализации на «малые народности» и «культуры малых народностей». «В эпоху глобализации все малые народности рискуют раствориться и утратить самоидентификацию, поэтому, пока не поздно, их надо занести в символическую Красную книгу, окружить заботой и трудиться не покладая рук». С такими девизами Пересветова разъезжала по Прибалтике и Скандинавии, встречалась с меценатами, политиками, медиаперсонами, устраивала праздники, балы и концерты, фотографировалась со звездами, выступала с докладами, собирала вокруг себя русскоязычных европейцев, представителей малых народностей, вовлекала в свой бизнес, приобретала недвижимость, открывала предприятия, налаживала связи. В личном блоге Пересветовой, который она вела ежедневно, с подробностью графомана описывая свой день (кофе пила из итальянского фарфорового сервиза восемнадцатого века, яичко кушала серебряной ложечкой работы английского мастера Николаса Спримонта и т.д.), Аэлита посмотрела шикарный видеоролик, сделанный, очевидно, на заказ и за немалые деньги, в котором Пересветова, расхаживая по шикарным апартаментам в Москве, сидя на антикварной софе в Петербурге, читала рассказы собственного сочинения, якобы основанные на генеалогических выписках и архивных материалах, о своих предках: уральские купцы, новгородские бояре, был один раскольник, и был он святым скопцом, а были и такие, кто кончил на дыбе; рассказывала о своем паранормальном опыте и астральных странствиях, об этом у нее была написана отдельная книга, на романтически-яркой обложке которой известная писательница написала, что по увлекательности и содержательности история Пересветовой не уступает книжкам Ричарда Баха и Паоло Коэльо. Было много презентаций в петербургских и московских магазинах. Всюду она появлялась только в белом, волосы у нее были черные; как многие русские богачки ее калибра, Пересветова была крупной дамой с большим бюстом, огромным «императорским» узлом волос, руки у нее были короткие и пухлые, белые и ухоженные, на пальцах она носила золотые толстые кольца, платья носила длинные, с глубоким декольте, в торжественных случаях на ее шее появлялось ожерелье с тремя крупными черными жемчужинами, а на голове – диадема, коротко говоря, была она воплощением русской купчихи, так что справки из архивов могли быть не поддельными. На презентациях она сидела в одном и том же специально привезенном старинном кресле, инкрустированном янтарем, с золотой вышивкой. Было несколько видео в You-Tube с ее автограф-сессий, почти все одинаковые: поглаживая свою книгу, Пересветова много и сладко говорит, жмурясь от удовольствия, как кошка, а вокруг нее пляшут фотографы, к ней подходят люди, она подписывает книги, благодарит, подписывает, благодарит, улыбается. Хвалебные рецензии сыпались как из рога изобилия, все были собраны в ее блоге, все откомментированы, всех она поблагодарила, никого не забыла. Своего мужа она не особо представляла публике; у него был охотничий бизнес: организовывал охоту с подружейными собаками, занимался торговлей охотничьим оружием, руководил собачьими и охотничьими клубами России (проходил по нескольким крупным уголовным делам в связи с подпольными собачьими боями).

Кэт сказала, что хозяйка все узнала про этот дом: сто лет назад тут была библиотека, большой зал на первом этаже – бывшая читальная комната; в начале тридцатых библиотеку перестроили в маленький ресторан; когда он прекратил существовать, в доме поселилась канцелярия со счетоводами; в советское время это был обычный дом, судя по всему, в нем обитало четыре семьи; в конце восьмидесятых какой-то предприниматель, скупив у нерасчетливых жильцов их ваучеры, приобрел этот дом, в девяностых он долго судился с объявившимся хозяином, который в возрасте четырех лет был депортирован вместе со всей семьей в Сибирь, чем дело кончилось, неизвестно, кого-то посадили, долго простояв пустым, дом отошел муниципальным властям, требовался колоссальный ремонт, денег не было, дом стоял, стоял, и тут появилась Пересветова.

Потолки в доме были высокие. Лестница, что вела на второй этаж, была узкая, долгая и жалобная. Света в помещении было мало.

– Тут даже в солнечный день темно, – пожаловалась Кэт, – зато мало платим. Пойдем, покажу самое главное.

Они вышли во двор.