Арестант

Игорь позвонил коммерсанту и предложил ему купить кассету за пять тысяч баксов. Голодный клоп оскалился, обнажив сотню острых клыков. Его мягкое подбрюшье сокращалось, отрыжка воняла коньяком… Коммерсант согласился заплатить и быстро связался со своей крышей. Через два дня, при передаче денег, Игорь Соловьев был захвачен людьми одного из бригадиров Гургена, которые крышевали коммерсанта. Удостоверение агентства «Консультант», обнаруженное в кармане Соловьева, сильно заинтересовало Резо, возглавлявшего контрразведку Гургена. Игоря Соловьева профессионально обработали, и он дал согласие сотрудничать с Гургеном. Так в агентстве «Консультант» появился крот.

Через некоторое время он будет вычислен и уничтожен. А пока Игорь Соловьев считается одним из лучших сотрудников «Консультанта». В гардеробе его жены появилась норковая шуба. Его дочь первого сентября поступила в престижный лицей.

В 10.40 Валентин Кравцов и двое оперативников из его отдела пришли в кабинет Семенова для инструктажа перед вылетом в Австрию. Инструктаж был короткий — не пацаны, сами все понимают. Роман Константинович только напомнил, что времени на серьезную разработку нет и работать придется с колес.

— Я хочу напомнить вам о том, что Гончаров вполне мог изменить внешность. Он умен, осторожен, предусмотрителен. Доказательством служит блестяще проведенная им инсценировка собственной смерти.

— Я думаю, Роман Константинович, что ему помогли провернуть это дело в восемьдесят восьмом, — сказал один из оперативников. — Вряд ли Гончаров смог так обставиться в одиночку.

— Да, Сергей, ты, разумеется, прав. Без профессиональной помощи здесь не обошлось. Однако сути это не меняет. Я хорошо знал нашего покойничка лично и могу еще раз подтвердить: Вадим Петрович очень осторожен. Недаром он сумел в течение шести лет оставаться в тени… Ваша задача, учитывая все эти нюансы — чужая территория, работа с колес, необходимость жестких действий, — носит особенно деликатный характер.

Семенов инструктировал подчиненных, а сам все время думал: до каких пределов распространяется доверие? Сумма велика. Сумма невероятно велика. Устоят ли ребята перед искушением? У каждого, разумеется, остаются в России семьи — родители, жены, дети. Заложники. И все же где предел доверию? На кону шестьдесят лимонов зелени!

— Вопросы ко мне есть? — спросил полковник в конце разговора. Голос звучал доброжелательно. Вопросов ни у кого не было.

— Тогда, ребята, с Богом.

В 12.24 Соловьев доложил Резо о срочной командировке группы Кравцова в Австрию. Полной информацией он, конечно, не владел. Так, зацепил случайно хвост разговора двух оперативников. Сам по себе разговор оперов о предстоящей командировке в присутствии человека, не задействованного в операции, был грубейшим нарушением режима секретности. Вот так в результате случайностей, совпадений и непростительного для профессионалов легкомыслия выстроилась цепочка с мертвецом Гончаровым на одном конце и московским крестным отцом Гургеном — на другой.

— Группа из трех человек, — негромко говорил предатель Соловьев кавказцу по имени Резо. Они встретились в кафе, принадлежащем одному из людей Гургена. — Старший в группе — Валентин Кравцов. Вот его фото (Соловьев подтолкнул в сторону собеседника конверт). Двое других — Сергей Вепринцев и Александр Берг. Их фотографий у меня нет. Вылетают в Вену прямо сегодня, срочно… Там объявился некто Гончаров.

— Кто-кто? — удивленно переспросил кавказец.

— Знаю только фамилию, — ответил Соловьев. — Гончаров. Суть интереса к нему в том, что он обладает огромными деньгами.

— А ну-ка подробнэй расскажи, — сказал Резо. От бывшего контрразведчика не укрылось возбуждение обычно невозмутимого кавказца.

— Больше никаких подробностей, Резо… Трое вылетают в Вену. Задача: обнаружить некоего Гончарова. Предположительно речь идет о больших деньгах. Все.

Резо смотрел на своего информатора с сомнением. Кавказец был недоверчив по натуре, характер деятельности еще больше развил это качество… Сообщение Соловьева звучало почти фантастически. Дело в том, что ему фамилия Гончаров говорила о многом. А упоминание ее в сочетании с большими деньгами за границей делало простое совпадение невозможным.

«Неужели жив Вадим?» — думал Резо напряжено. — «Неужели жив? Если это так, то информация Соловья стоит почти два миллиона долларов, которые Вадим сумел умыкнуть у Гургена в восемьдесят восьмом»… Поверить в это трудно, почти невозможно, но оставить тему без внимания — глупо. Огромный кавказец отхлебнул кофе и улыбнулся Игорю. Блеснули белоснежные зубы.

— Маладэц, — сказал он. — Узнай пра эта всо. Что можна — узнай.

— Навряд ли что-нибудь получится, Резо, — негромко ответил Соловьев.

— Нада пастараться, дарагой, — веско произнес кавказец, буравя своего агента пронзительным взглядом. Обычно этот взгляд оказывал на людей серьезное воздействие. Бывший контрразведчик выдержал его спокойно.