Арбитр

Уйти, не попав в руки полиции, будет невероятно трудно, но всё же я попытаюсь. У меня нет с ними вражды. Они просто выполняют свою работу. А потому пробивать себе путь наружу силой я отказываюсь.

Лифты к этому моменту уже не работали — их заблокировали. Пришлось спускаться по лестнице, сквозь целое здание. Даже с моей скоростью и выносливостью процесс не мгновенный.

Благодаря Взятому следу удалось заранее засечь поднимающийся отряд СОБРа. Они явно получили наводку, поэтому целенаправленно двигались в сторону крыши. Часть бойцов отвлекалась на прочёсывание этажей. Двигаясь позади главной группы, они залетали внутрь помещений и планомерно осматривали их.

Избежать обнаружения, когда ты видишь противника сквозь стены гораздо проще. Тем более, что в эту минуту им банально не хватало численности, чтобы охватить всё пространство и не оставить мне лазеек.

А потом я заметил дюжину офисных работников, сгрудившихся в одном из закрытых кабинетов. План родился на ходу. Доспехи исчезли в Кармане. Снова пришлось надевать костюм.

* * *

— Полиция! На пол! На пол, я сказал! — ворвавшись заорал один из людей в балаклаве.

Забившиеся в офис люди закричали, падая на сомнительной чистоты ковролин. Боец тщательно осмотрел их, держа на прицеле, коротко допросил и развернулся к напарнику.

— Проводи их. Только быстро! Одна нога здесь, другая там!

— Не лезь без меня! — строго рявкнул второй. — А вы за мной!

Люди, решившие, что они здесь заложники, шустро побежали за бойцом в униформе.

Я наблюдал за всем этим, стоя всего через несколько тонких гипсокартонных стен, и дождавшись, когда СОБРовец промчится мимо, вынырнул вслед за последним гражданским.

Те выглядели настолько ошалевшими, что даже не заметили, что вместо дюжины их стало тринадцать. Ну а без доспехов, в белой рубашке и штанах, попробуй меня отличи от обычных офисных сотрудников.

По лестнице нас погнали всё быстрее вниз, придав дополнительное сопровождение. Уже через десять минут, наша группа выбежала в темноту города, и была выдворена за кольцо оцепления.

Аккуратно отделившись, я шагнул прочь от толпы и побрёл в сторону метро. В душе сидело опустошение пополам с удовлетворением. Мне не терпелось посмотреть, что произойдёт завтра.

Гулко простучали ступеньки под ногами. Подземный переход встретил меня запустением. Даже городского музыканта не оказалось на месте. Снова топот. Ускоренный. Целенаправленный.

Крутанувшись, я увидел мужчину средних лет. Залысины. Обычная непримечательная внешность. Обычный пистолет, направленный мне в лицо.

— Попался, голубчик, — довольно протянул тот с некоторой одышкой.

— Вы, кажется, ошиблись, — спокойно заметил я.

А внутренне стремительно анализировал сужающиеся варианты.

— Грустно, товарищ рыцарь, — вздохнул неизвестный. — Места преступления оставляем за собой какие-то фантасмагоричные, а при задержании ничего нового. Ни малейшей выдумки! Я не я, и лошадь не моя.

— Как тебя зовут? — игнорируя сказанное, спросил я.

— Следователь Никитин Фёдор Иванович, — заученно отозвался он. — Давай-ка, рыцарь, на колени, руки за голову.

— Нет, — после короткой паузы, твёрдо произнёс я.

Полицейский недоумённо сощурился.

— В смысле «нет»? У меня пистолет. Не дури.

— Не имеет значения. Нет.

Спокойно развернувшись, я побрёл дальше по переходу. Взять след развеялся. Надо бы обновить. Позади застучали торопливые шаги. Щёлкнул предохранитель.

— Стоять я сказал! Ты совсем страх потерял?! Стоять! Я тебе мозги вышибу!

Ощутил лёгкий, но неприятный зуд. Чутьё Арбитра. Он врал.

— Не верю, — безразличие так и прорывалось в моём голосе.

— Что?!

— Ты меня живым взять хочешь, поэтому и полез без подкрепления. Чтобы в одиночку управиться. Верно? Докажи потом, что преступник — это я. Да и не было среди убитых никого, кто бы не получил по заслугам. Иначе бы ты со мной по-другому разговаривал. Как с маньяком.

— Ты и есть грёбаный маньяк! — пропыхтел сзади полицейский.

— Нет в твоём голосе веры, Фёдор. Сомневаешься внутренне. Верно? Потому что никто не мог с этим мусором разобраться. Годами. Что-то нужно было менять.

Переход заканчивался, а он всё шёл за мной.

— Почему ты не убил Ахмеда? — наконец, задал он главный вопрос. — Столько усилий, чтобы пробиться к нему. И ты просто отпустил его.

— Потому что он у меня так просто не отделается. А теперь, если хочешь стрелять, — бросил я через плечо, — стреляй. Меня поезд ждёт.

Фёдор не мог принять решение. Пистолет Макарова так и ходил в его руках. Даже оборачиваться не требовалось, чтобы почувствовать это.

А потом саму возможность выбора забрали из его рук.

По испачканной плитке перехода загремели яркие цилиндры. Пятёрка гранат взорвалась почти синхронно. Замкнутое пространство заполнили клубы голубовато-белого дыма.

Я успел вытащить и нацепить из Кармана шлем, но это не сильно помогло. Дышать стало почти невозможно. В лёгких поселилось дикое жжение. Глаза слезились, застилая обзор. Хотелось кашлять и чихать. А ещё больше — промыть лицо и нос.