Апсихе (сборник)

Казалось, не подавая знаков, под землей пульсировал настоящий человек, самый настоящий человек.

Когда лица наклонялись к витрине, она — оп! — взглядом хватала их, вцеплялась ногтями глаз и не отпускала, упиралась и держала, напрягшись так, что почти взрывалась, как только может держать человек — сосредоточив все свои внимания на стоящем вверху неопределенном незнакомце, удерживаемом за лицо, лицо, которое вверх ногами, не отпускала и не могла отпустить, даже если бы хотела, и… Всё, тот, вверху, ушел. Укаменелость.

Апсихе каталась по виадукам между человеческими головами, между пупырышками на их языках, старалась уничтожить свои старые суставы и отрастить новые, когда в мыслях с улыбкой выскочило желание стать камнем. И легла в укрытие под тротуаром.

Раньше люди говорили, что у нее всё еще впереди. Она сердилась и спрашивала: если всё в будущем, то что теперь?

Сейчас Апсихе грела землю изнутри, а камень остужал ее. Наверное, это придурки и имели в виду, когда говорили, что у нее всё еще впереди.

На плите Апсихе иногда разливались лужи, и тогда не только размягчалась прилипшая к поверхности грязь, но на некоторое время менялся доступный обзор. Можно сказать, не лужа — а целое озеро затей, освежающее фантазию укаменелости и укаменелость фантазии.

Однажды весенним утром прошел сильный дождь, и в тот день никто не рвался на улицу. Целый день никто не разглядывал витрину. Неожиданно и беспричинно кто-то наклонился. Но взгляд любопытного поймала не витрина, а плита тротуара, в которой таилась Апсихе, вернее — не взгляд, а его собственное отражение в луже. Неизвестно, почему человек с таким вниманием, многозначительностью и тщанием поливал лужу жидкостью своего взгляда. Или плиту. Или себя самого (какая разница!). Неизвестно чем — испугом от присутствия близкого существа, которое впервые за всю укаменелость, само того не подозревая, встретилось с ней взглядом, или вероятной относительной тоской по прошлому бытию — заплатила Апсихе за лужу, привлекшую к ней чьи-то глаза.

Произошло еще кое-что, когда этот человек, образованный чуткий мужчина, присел перед витриной, чтобы поправить брючину, и его взгляд поймала лужа. Нагнувшись, он вытягивал из ботинка край брючины и взглянул на себя в луже. На находившуюся за лужей Апсихе. Она успела заметить, что мужчина, хоть и не видел сквозь плиту, все же не был слепым. Своему отражению в луже он выдал несколько критических замечаний и проклятий за то, что еще не успел увидеть в женщинах. Сквозь эти претензии к себе он и увидел Апсихе, хоть взгляд и не пронзил плиту.