Апперкот

«Богатырь», оказавшись единственным русским кораблем в Корейском заливе, попытался уклониться от становившейся почти неизбежной встречи с противником. Хотя контактов с ним до сих пор не было, как только сгорели трофейные шлюпки, Добротворский приказал положить право руля, уходя с предполагаемого курса преследовавших его японцев.

Незадолго до этого удалось снова определиться с местом по открывшейся слева скале Энкоунтер. Это было очень вовремя. После всех метаний прошлой ночи невязка фактического места с расчетным оказалась существенной, а маневров, судя по всему, в ближайшее время предстояло немало.

Планировалось, приняв восточнее, уйти с путей, ведущих к самым важным портам, которые противник будет стремиться прикрыть в первую очередь. Затем проскочить мимо преследователей на юг, разминувшись на встречных курсах. Однако вскоре после изменения курса в серой хмари слева по борту была обнаружена какая-то размытая тень. Причем резко увеличившаяся активность радиообмена противника заставила предположить, что это один из японских разведчиков, обнаруживший крейсер и передавший о его продвижении на восток.

«Богатырь» немедленно развернулся на эту тень, снова дав самый полный ход. Очень быстро удалось нагнать небольшой японский каботажный пароход, сидевший в воде выше грузовой марки и направлявшийся вероятно в Порт-Артур или Дальний с грузами для армии. Его быстро прикончили артиллерией, но в этот момент обнаружили в сорока пяти кабельтовых справа по борту двухтрубный вспомогательный крейсер, опознанный как «Америка-Мару». Уклоняясь от него, оказались южнее острова Раунд, где на время потеряли японца из вида из-за начавшегося сильного дождя.

Однако противник, похоже, заметил «Богатыря» еще раньше, следил за ним и после ухудшения видимости явно искал с ним повторной встречи. Спустя некоторое время вокруг русского крейсера начали падать японские снаряды. Причем того, кто стрелял, все еще не было видно за дождем. Минный квартирмейстер тем временем постоянно сообщал на мостик о работе японского передатчика совсем близко. Его работе намеренно не препятствовали, рассчитывая заманить японцев как можно севернее.

Между тем ливень быстро набирал силу, и обстрел вскоре прекратился. Благодаря этому «Богатырь» успел проскользнуть к востоку, буквально под носом у своего преследователя. К тому времени, когда немного развиднелось, противник был обнаружен уже на кормовых румбах левого борта и быстро удалялся. На этот раз его разглядели лучше. Но это совершенно точно был не «Америка-Мару», а что-то другое. Опознать его не удалось.

Впрочем, долго разглядывать вооруженный пароход возможности не было. Вскоре чуть позади правого траверза в полосе временного прояснения показались сразу три японских броненосных крейсера. До них было около семидесяти кабельтовых. Но, несмотря на столь большую дальность и неважную видимость, они почти сразу открыли огонь. Вероятно, для привлечения внимания. Все их залпы вполне ожидаемо легли с большим разбросом достаточно далеко. Тем временем «Богатырь» набрал полный ход и быстро пересек их курс всего в пяти милях перед носом, быстро уходя в направлении Цинампо. Японцы пытались преследовать, но сильно уступали в скорости и быстро пропали из вида.

Спустя некоторое время сбавили ход до восемнадцати узлов. Добротворскому все время докладывали об интенсивном вражеском радиотелеграфировании поблизости. Вскоре справа обнаружили приближавшийся с кормовых углов подозрительный силуэт. Сомнений в том, что это не коммерческое судно не было, так как его ход был не менее двадцати узлов.

Атаковать не решались, опасаясь, что он может оказаться каким-нибудь нейтралом. Трубы створились под таким углом, мачт было две, а разглядеть надстройки или что-либо еще из-за дождя не было возможности. Судя по скорости, это был явно военный корабль, скорее всего крейсер. До него было двадцать три кабельтова по дальномеру, когда он первым начал стрелять.

Добротворский приказал увеличить обороты на винтах и открыть огонь в ответ. В ходе короткой перестрелки противника так и не опознали. После двух пристрелочных выстрелов из носового орудия подозрительный корабль бил всем бортом, давая по пять-семь снарядов в залпе, но мазал, так же как и мы. А вскоре отстал и растаял в дожде, не прекращая стрелять.

Его передачи по распоряжению начальника отряда начали глушить заблаговременно, хотя особого смысла в этом и не было, так как стрельбу наверняка слышали недавно отставшие большие японские крейсера. К тому же началась гроза, и атмосферные разряды и без того сильно затрудняли использование радио, а наша трескотня еще и не позволила определить тип станции. В довершение всего, шальной осколок влетел в радиорубку, повредив оборудование.