Апокриф Блокады

— У "милиционной" армии, с точки зрения государственной власти, есть фатальный недостаток — она не пригодна для ведения агрессивной войны. Хотя, не имеет себе равных в обороне. Зато "революционная армия" — хороша во всех случаях. Люди, с детства привычные к голоду, смерти и военному психозу — идеальные для неё кадры… Советский народ, образца первой трети ХХ века — это форменная "нация боевых чебураторов", — псих пожевал губами, — Помнишь, в школьном турпоходе по Белоруссии, мы видели памятник окончанию Советско-Польской войны? Какая там стояла дата? — седой задумчиво постучал пальцами.

— Я знаю несколько… На том где мы с тобой фотографировались — 1929 год. Но, имеются и более поздние…

— Молодец! Со стороны Запада, почти десять лет нашу границу атаковали как польские регулярные части, так и отряды международных наемников, ну, если по-современному, "частные военные компании". А держали оборону и давали им отпор — местные ополченцы. Ибо Красная Армия, после 1921 года, практически расформирована… Зато польская армия 20-х годов, наоборот — щедро оснащена со складов Антанты, насыщена техникой и заслуженно считалась одной из лучших в Европе. Как минимум — равной по силе Вермахту! Однако, никаких успехов, за десять лет (!) приграничных боев против наших босяков со старыми винтовками — не достигла… Если хватит смелости, можешь провести аналогию, что ожидало бы Вермахт при сохранении у СССР милиционной системы вооруженных сил до начала 40-х годов.

— А разве есть прецеденты? Именно на таком уровне — гражданские ополченцы, один на один, против наступающей регулярной армии первоклассной мировой державы? — кажется, седой поспешил.

— Подсказать или догадаешься? — псих гадко осклабился и даже всезнайка археолог призадумалась.

— Китайско-вьетнамский конфликт 1979 года… — надо же, а я такого и не припомню…

— Точно! Пограничники и ополченцы, без поддержки, долго и вдумчиво, растирали в кровавую грязь многократно превосходящий китайский корпус вторжения, а вся остальная вьетнамская армия тем временем стояла у них за спиной и спокойно ждала, чем кончится дело… Казалось бы — что такое тот Вьетнам и кто он против Китая? Несопоставимые силы и ресурсы! А вот и нет… Выяснилось, что поколение ополченцев, выросшее в условиях гражданской смуты, против "регулярной армии мирного времени" — это страшно. "Маленькая победоносная война" превратилась для китайцев в кошмарную бойню, а противник — в сущих исчадий ада. Примерно так же, с точки зрения думающих европейцев, выглядел в 20-х годах Советский Союз. Именно эту структуру "революционной народной армии", в меру сил, поспешили скопировать финны (что аукнулось нам в Зимней войне). Именно её, с поправками на любимые принципы "национал социализма", попытался воспроизвести Адольф Алозиевич. Оружие и боевая техника — тоже важно, но, без правильно мотивированных людей, железки — мертвый хлам…

— Кончай трындеть, — оборвал седой, — Время не резиновое. Давай про свои "рассеянные знания"…

— А я, Гена, как раз про них, — чуть глумливо ухмыльнулся псих, — Девушка тебе уже намекнула? Коллектив, сплоченный совместными лишениями, вдохновленный общей идеей или наоборот, общей опасностью, полностью уверенный в своем единстве и справедливости руководства, переходит в новое качество. Превращается в разумную (без почти) самообучающуюся информационно-технологическую машину… и беспощадно сносит на своем пути любые препятствия. "Революционная армия" — наиболее типичный случай такого коллектива. Хотя встречаются более мирные варианты. Понятие "государство" к описанному челвеческому объединению не применимо, правильнее было бы говорить о рое или орде, — он потеребил длинными пальцами кончик носа, — или "нейросети", вроде "Непобедимого" у Станислава Лема.

— Там перестает действовать "барьер Данбара"? — тихонько выдохнул кто-то в зале…

— Там начинает работать "эффект Гальтона". Общество обретает "коллективный разум". И начинаются чудеса, в стиле победы жалкой кучки "большевиков" против совместной интервенции 14-ти держав, рывка никому не известного племени монголов к последнему морю или немецкого "блицкрига"…

— Ты про того англичанина Гальтона, который изобрел дактилоскопию? — седой резко выпрямился в своем кресле и до белых костяшек сжал кулаки.

— Естественно, — псих снисходительно улыбнулся, — Двоюродный брат Чарльза Дарвина, географ, психолог, антрополог и прочая… — это уже что-то новенькое, — в конце XIX века открыл и научно описал так называемый "феномен мудрости толпы". А дедушка Ленин эту идею у него гениально скоммуниздил. На страх врагам и на горе своим политическим конкурентам. В чем и заключалась тайна великих свершений "партии нового типа". Товарищ Сталин, большую часть жизни с упомянутым чудовищем боролся, пытаясь его приручить и поставить себе на службу… А Гитлер — просто стал его частью…