Апокриф Блокады

Сначала обсуждение шло вполне невинно. Даже рутинно. Граждане оппоненты (совершенно заурядные на вид дяди и тети, не скажешь, что допущены к государственным тайнам) разложили исчерканные пометками экземпляры автореферата. Володя объявил себя представителем "ведущей организации". Посторонних, кроме упомянутого Президента "академии", в зал не допустили… Газированная водичка на столах, цветочки в вазе, со стороны улицы, через стеклопакеты, время от времени доносится тихое лязганье с проходящего трамвая. Меня спрашивают, я отвечаю. Иногда, вместо меня одному оппоненту отвечает другой оппонент. Словно так и надо. После первых минут, почувствовав благожелательный нейтралитет собрания, я в свою очередь осмелела…

— Любопытно! По-вашему получается, что массовое децентрализованное производство и распределение продовольствия, при любых условиях — имеет огромное преимущество, сравнительно с централизованным?

— А сами посмотрите, — соединенный с моим ноутбуком проектор высвечивает на экране диаграмму, — За весь период Столетней войны, в истекающей кровью Европе, цены на важнейший ресурс (зерно), неизменно отставали от роста населения, чаще — никак с этим ростом не коррелировали. Оставались "вещью в себе".

— И чем это объясняется? — детские вопросы, будто сами не в курсе или подыгрывают, — Пожалуйста, не углубляясь далеко в детали. Несколькими словами.

— Когда независимый производитель продовольствия сам является его потребителем, не имеющим иных средств к существованию, предложение всегда немного превышает спрос. Нет "пространства для спекуляции".

— Вы противница "свободного рынка"? — Володя, как пресыщенный римский патриций на гладиаторских боях, уютно устроившись в углу тычет большим пальцем правой руки в пол. Намек понятен — "мочи козла"! — Из принципа предпочитаете архаичную экономику? Как бы "назад к природе"?

— Какой "свободный рынок"? — я картинно распахиваю глаза, — Позвольте, в Высоком Средневековье отсутствуют потоки товаров-капиталов, достаточные для формирования рынка. Торгуют в основном оружием и роскошью (вещами компактными и дорогими). По мелочи. Голод там, конечно, иногда случается, но обычно — продуктов избыток, а местный рынок предельно узок. Сорвать куш — невозможно.

— Хорошо, — оппонент покладисто отступает, — Сформулирую иначе… В современном глобальном мире относительно терпимые цены на товары и услуги традиционно формируются или за счет свободной конкуренции, охраняемой государством от монополизации, или за счет товарных интервенций того же государства, выступающего главным монополистом. В военное время власть государства слаба. Спекулянты продовольствием вздувают цены до небес. Как показано на правой стороне вашего графика, бороться с описанной тенденцией невозможно. Плата за прогресс.

— В точности наоборот! Увязывать "прогресс" с рынком или с государством — ложная логическая посылка. Спекулянты продовольствием и государство всегда действуют заодно, — опасливо кошусь в сторону, но большой палец "куратора" продолжает упираться в паркет, — И то, и другое — результат физического закабаления работников аграрного сектора, фактически — преступный сговор с целью экономического грабежа населения по схеме "злой и добрый следователь". Без государства — нет и не может быть никаких спекулянтов. Только вооруженная власть — их главная надежда и опора. Миф о слабости государства — обман зрения! Способ канализировать недовольство на некий реальный объект. В отсутствии иерархической пирамиды, "крышующей" спекулянтов продуктами, их просто сразу убивают.

— Позвольте… Ведь на графиках отлично видно…

— Как при образовании зачатков монополий в XVI веке (ранних государств абсолютных монархов) незначительное снижение темпов роста населения, — световая указка в моей руке отмечает мелкий горбик перегиба на сплошной кривой, — всего столетие назад, в XV веке, просто вызвавшее бы соразмерное падение цен на зерно, в XVII веке сходу запустило Тридцатилетнюю войну, по замыслу предназначенную уничтожить любые независимые центры производства продовольствия в Западной Европе. Это и было достигнуто, ценой ополовинивания "самодеятельного" населения её центральных областей, как конкурентов для складывающегося "единого хлебного рынка". Ничего личного — только бизнес!

— И вы считаете правомерным проследить эту же тенденцию вплоть до современности, включая ХХ век?

— Разумеется… Массовое физическое уничтожение "независимых фермеров" периода Великой Депрессии в США ("американский гладомор"), продовольственные кризисы в Юго-Восточной Азии и наша одновременная "коллективизация" — признак, что "свободный рынок" продуктов на Земле к 50-м годам прошлого века полностью прекратил существование. Настала эра транснациональных монополий. Голод — непременный спутник монополизации рынка продовольствия.

— Как можно такое говорить? Даже сегодня хронически голодает каждый седьмой житель планеты. А в Африке — каждый четвертый. Государства и международные организации с голодом борются!