Анжелика и султан

Впереди нее мчался на горячем английском скакуне, привезенном управляющим вместе с Анжеликой, сам султан, а рядом с ним на арабском скакуне — управляющий гаремом Осман Фераджи.

Немного в стороне на крепкой и сильной лошади скакал невзрачный араб, жестами объясняющий что-то управляющему.

По обилию бурдюков с водой, запасным лошадям, мчащимся рядом без всадников, и кое-какой поклаже, было понятно, что отряд собрался в дальний путь.

Рабы, с самого рассвета выгнанные на работу и мостившие дорогу, отскочили в стороны и бросились вместе со стражниками на колени, пропуская скачущий отряд.

Колен Потювель, искоса наблюдая за проносившимися мимо всадниками, тихо сказал черноволосому соседу с тонкими чертами благородного лица, но в изодранной одежде невольника:

— На обычную прогулку что-то непохоже.

— Да, они взяли запас питьевой воды и сменных лошадей, — подтвердил черноволосый.

— Так что? Сегодня? — спросил Колен Потювель.

Черноволосый немного подумал, а потом кивком головы выразил согласие.

— Ботвиль, — обратился по имени к черноволосому белокурый крепыш. — Постарайтесь добыть третью лошадь, — и уточнил: — для нее!

Ботвиль опять кивком головы подтвердил согласие.

Стражники защелкали бичами, заставляя невольников опять приниматься за работу после непродолжительного перерыва.

Рабы снова взялись за камни, вытаскивая разрушенные и укладывая новые. Но так продолжалось недолго, работу прервал протяжный крик муэдзинов с верхушек минаретов, призывающих правоверных к утренней молитве. Стражники поспешно опустились на колени, подстилая под себя маленькие коврики, чтобы совершить утренний намаз.

Когда стражники, задрав головы кверху и подняв руки, восхваляли Аллаха и ничего не замечали вокруг, Колен Потювель короткими перебежками, прячась за грудами камней и песка, бросился прочь от дороги.

Многие рабы, пользуясь молитвой стражников, как временем отдыха, кроме рабов-мусульман, тоже молящихся в это время, видели его побег, но не подали вида, глубоко уважая своего неустрашимого вожака-христианина.

Колен Потювель добрался до укромного места у стены дворца, где у него уже давно была зарыта металлическая кошка с длинным мотком крепкой веревки.

Глава двенадцатая

Анжелику, потерявшую сознание после бичевания на площади, принесли в одну из комнат дворца, где ее ранами сразу же занялся личный врач владыки.

Он смазал ей раны от плетей и от раскаленных щипцов целительными мазями, а когда она пришла в себя, то дал ей выпить настоянное на каких-то целебных травах питье. После чего она почувствовала, как боль в ранах постепенно утихает.

Она не могла понять причины неожиданного милосердия со стороны султана, а старик-медик не отвечал на вопросы, молча занимаясь ее ранами. Поразмыслив, Анжелика пришла к выводу, что причиной может быть одно из двух: или султан надеется, что после пытки она покорится ему, что было именно так, и к этой мысли ее склонил управляющий гаремом Осман Фераджи, втайне сочувствующий и восхищающийся ею, да и желавший видеть именно ее — умную и просвещенную — владычицей Микен, или же султан решил продлить ее мучения, повторив пытки после излечения.

В любом случае она решила твердо стоять на своем, ибо ненависть к султану-деспоту у нее возросла до такой степени, что превратилась в холодное и уничтожающее презрение, и она утвердилась в своем решении: достойно встретить смерть, но не покориться!

Помещение, в котором она находилась, было небольшое, но светлое, с окном наверху, забранном решеткой.

Единственной мебелью были широкий диван, где она лежала, и низенький столик, заставленный медикаментами, принесенными врачом, и подносами с кое-какой едой, фруктами и питьем. Это было, конечно, гораздо лучше, чем в нижнем гареме, но… надолго ли? Она вздохнула и, повернув голову, посмотрела на седобородого старика, убиравшего пропитанную ее кровью корпию в медный таз.

Медик закончил свою работу, низко ей поклонился и сказал, что придет на следующий день. Когда он выходил из комнаты, она заметила за дверью стражника, стоявшего с обнаженной саблей, и поняла, что ее охраняют, чтобы она не сбежала. Она только горько усмехнулась — ей ли бежать сейчас, когда лежать можно только на животе и каждое движение вызывает острую боль.

Она старалась обдумать свое положение и найти какой-то выход, но мысли стали путаться, видимо, в выпитое лекарство было подмешано и снотворное средство.

Анжелика погрузилась в глубокий и продолжительный целительный сон, в котором пребывала почти сутки.

Глава тринадцатая

Рано утром следующего дня, когда по верхнему гарему прошел слух о том, что их повелитель отбыл с управляющим и охраной куда-то далеко за сокровищами, Лейла приказала своей служанке достать и принести ей кинжал.

Служанка — ее единственная подруга, по положению рабыня, понимала, для чего он нужен ее госпоже и чем это ей грозит самой, как соучастнице в случае неудачи. Но она не посмела возразить и отправилась за требуемым.