— Лучше быть в — числе ваших друзей, чем вашим врагом, — медленно ответил герцог. — Я распоряжусь, чтобы вам приготовили каюту на корабле.
— И для моего врача, — живо подсказала Анжелика.
— Разумеется, мадам! — поклонился он и вышел из башни.
Глава третья
— Здесь вам будет удобно, — сказал де Вивон, распахивая дверь роскошной каюты, когда маркиза и Савари прибыли на королевскую галеру.
— Да, в самом деле, — согласилась маркиза, окинув взглядом изысканную обстановку. — А как же вы?
— Обо мне не беспокойтесь. Я переберусь в капитанскую каюту к де Мелерану. Знаете, мадам, вы — первая женщина, которая совершает путешествие на борту моей галеры. Поистине, ваше присутствие ее украсило. Прошу вас! — он протянул ей коробку с какими-то восточными сладостями.
— А что это?
— Военный трофей, любимые лакомства восточных женщин.
— Недурно выглядит.
— Ха-ха-ха! Название весьма экзотическое, в духе гарема — «рахат-лукум».
— Очень мило! — оценила Анжелика, попробовав угощение с необычным и нежным ароматом.
— Какое лакомство вы еще мне предложите? — усмехнулась она.
— Мадам, вы только прикажите, и весь мой корабль будет в вашем распоряжении. Я постараюсь, чтобы плавание доставило вам максимум удовольствия. Хотите осмотреть судно?
Когда они выходили из каюты, адмирал предупредил:
— Но от меня ни на шаг. Этот сброд ненавидит женщин, а уж таких, как вы, тем более.
Они направились к помосту, разделяющему два ряда прикованных гребцов, сидящих по три человека на каждом громадном весле. Сразу пахнуло смрадом немытых потных тел, гниющих ран под оковами, и десятки глаз с самым различным выражением уставились на нее.
Раздавались мерные стоны напрягающихся над рукоятями людей, в такт ударам барабана взмахивающих веслами, и вскрики наказанных гребцов, которых надсмотрщики хлестали длинными бичами по обнаженным спинам, оставляя багровые полосы на телах жертв. Ритм движения немного сбился из-за жадного внимания гребцов-к прекрасной женщине, и надсмотрщики яростнее заработали бичами.
— Прошу, мадам. Это грот-мачта. Исключительно высока для галеры, у которой практически нет киля. Это одно из моих изобретений. Она позволяет делать восемь узлов при попутном ветре. Кедровая мачта выдержит любую бурю и прослужит-нам десятки лет, — самодовольно улыбнулся герцог, гордясь собой.
— А люди? Сколько они выдерживают на такой работе? — с сарказмом спросила маркиза, угнетенная увиденным.
— По-разному, — ответил адмирал, не уловив сарказма. — Одни умирают сразу же, другие — живут лет тридцать. Это непредсказуемо. Кстати, видите деревяшки у них на шеях? Это кляп. Мелеран, — обратился он к капитану.
— Да, адмирал, — вытянулся тот перед герцогом.
Вместо ответа де Вивон сделал ускоряющий жест.
— Есть! — ответил капитан.
— Сейчас они делают шестнадцать гребков в минуту, но по моей команде им приказывают взять кляп в рот. Мелеран, — повернулся он опять к капитану.
— Да, адмирал.
— Двадцать. Идемте, — он взял под руку маркизу, расстроенную увиденным.
— Двадцать в минуту! — закричал капитан.
— Двадцать в минуту! Двадцать в минуту! — повторили надсмотрщики и стали чаще осыпать ударами гребцов. — Живо! Кляп в зубы! Двадцать в минуту! Кляп в зубы! Кляп в зубы, собаки!
Удары в барабан ускорили ритм, мерные стоны и вскрики зазвучали чаще.
— Это зрелище вам не по душе? — с удивлением спросил самодовольный герцог де Вивон, заметив сострадание на лице маркизы.
— Неужели у вас нет ни капли жалости? — не выдержала Анжелика.
Герцог пожал плечами и приказал:
— Мелеран, снизить скорость. Шестнадцать гребков и поднять парус.
— Я так боюсь не угодить вам, мадам, — галантно поклонился герцог, — Что ради маленькой благосклонной улыбки готов исполнить любую вашу прихоть…
Глава четвертая
Для дальнейшего плавания надо было запастись водой и провиантом. Адмирал приказал направиться в ближайший порт, принадлежащий Италии. Вместе с матросами В лодку сел Савари, чтобы купить чего-нибудь съестного для маркизы, — так он объяснил свое желание адмиралу. На самом же деле Савари решил разузнать свежие новости о Жоффрее де Пейраке.
Когда люди вернулись, офицер, который был старшим на лодке, подал список купленного адмиралу.
— Запас воды? — спросил тот офицера.
— На десять дней.
— Две тысячи фунтов бобов и тысяча фунтов солонины, — прочел адмирал вслух реестр, поданный офицером, и заключил: — Достаточно.
— Я еще приобрел незрелые лимоны, — вмешался в разговор Савари, — самое лучшее средство от цинги.
— Да? Впервые слышу, — хмыкнул адмирал.
— При всем моем уважении к вам, должен заметить, что еще в древней Греции знали это лекарство.
— А… — отмахнулся герцог.
— Прошу прощения, монсеньор, — поклонился ему врач и отошел к Анжелике, с нетерпением ожидавшей, когда он подойдет к ней.
— Ну, что? — с волнением тихо спросила она.
— Увы, мадам, ничем не могу вас обрадовать. Ни один французский корабль не посещал здешний порт за последние два месяца.
— Ни один?
— К сожалению.
— Это всего лишь первый порт, Савари, — с надеждой сказала она.
— С якоря сниматься! — послышался зычный голос адмирала. — Курс на север!