Анубис

Грейвс наклонился, протянул руку и пару раз с силой дернул за веревки сети, пока наконец не открылся вид на пах упыря.

— Ты что? — одернул его Могенс.

— Самец, — констатировал Грейвс.

Это прозвучало не ответом на его вопрос, как показалось Могенсу, а было скорее обращено к самому себе и повергало его в озабоченность.

— Что-то не так? — спросил Могенс.

— Нет, ничего, — поспешно сказал Грейвс. — Все в порядке. — Он криво ухмыльнулся. — Совсем наоборот, если бы он был человеком, я бы позеленел от зависти.

Могенс окатил его ледяным взглядом, и Грейвс убрал свою идиотскую ухмылку.

— Дело в том, что все упыри, которых я видел до сих пор, были мужскими особями. Конечно, так близко, как этого, я их еще не рассматривал, но тем не менее уверен, что все они были самцами. И это странно.

— Может быть, на промысел ходят только самцы? — предположил Могенс.

— Это тоже было бы необычно, — возразил Грейвс. — У большинства хищников пищу добывают самки. В крайнем случае, охотятся обе особи.

— Разве ты не сам говорил, что здесь у нас совершенно незнакомый вид, о котором мы ничего не знаем?

Грейвс посмотрел на Могенса долгим взглядом, а потом неохотно кивнул:

— Разумеется. Ты прав. И тем не менее это странно. Ну ладно, теперь у нас есть хоть один экземпляр, так что некоторые загадки мы сможем разгадать.

Словно поняв его слова, упырь вздыбился в своих кандалах и издал протяжный вой. Могенс невольно отпрянул, даже Грейвс вздрогнул. Том, который с фонарем находился еще в двух шагах, тоже остановился и через плечо оглянулся в темноту, из которой только что вышел.

— И что ты теперь собираешься с ним делать? — спросил Могенс, в принципе лишь потому, что старался унять поднимающийся в сердце страх.

— Поначалу надо вынуть его отсюда, — ответил Грейвс. Его голос звучал нервно. — Том на днях привез из города материал для прочной клетки. Через час сможем ее уже собрать.

— А потом?

И снова связанный монстр издал жуткий волчий вой, так что должно было пройти время, прежде чем Грейвс смог ответить.

— В конторе у шерифа Уилсона есть телефонное подсоединение. Надо будет сделать пару звонков, но в основном все приготовления уже закончены. Немного удачи, и завтра к вечеру сможем отвезти его в Сан-Франциско, чтобы представить общественности. И конечно, нашим почтенным коллегам. — Он вздохнул. — Приготовься, Могенс. Ты знаешь, какой визг поднимется вокруг нашего открытия. Они используют все средства, они будут выставлять нас дураками или обманщиками. А может, и тем и другим.

«Скорее всего, последнее, — подумал Могенс. — И худшее еще впереди. По большому счету оно пока и не начиналось». И не случайно он до сих пор даже не дал себе труда подумать о том, какое землетрясение они вызовут в научном мире, предъявив общественности эту тварь. Только сейчас для этого не самый подходящий момент. Он так и сказал это Грейвсу.

— Наверное, ты прав, — вскользь заметил Грейвс. — Том!

Том поставил фонарь у подножия ящика и спросил:

— Убрать сеть?

Грейвс, поразмыслив, мотнул головой, к облегчению Могенса.

— Нет, пусть останется, как есть. Не окочурится.

Совершенно очевидно, что его мысли шли в том же направлении, что и раздумья Могенса. Тяжелые кандалы выглядели достаточно крепкими, чтобы укротить даже разъяренного самца гориллы. В русле того, что Грейвс говорил о происхождении сети, Могенс даже предположил, что этот зверь стал, так сказать, «крестным отцом» и при конструкции «гробов». И в то же время Могенс был уверен, что упырь обладал силами, превосходящими любую гориллу. Вполне может быть, что Грейвс во всех своих путешествиях не так уж хорошо изучил этих тварей, как хотел показать.

Упырь снова завыл. На этот раз он не пытался освободиться от оков — возможно, потому что понял бессмысленность этого, — но его вой был теперь протяжнее и как-то жалобнее, в нем слышалось меньше дикой ярости, скорее он напоминал крик о помощи. Могенс, ужаснувшись, постарался отделаться от этой мысли, однако его разыгравшаяся фантазия набрала обороты и подкинула второй, воображаемый волчий вой, отдаленный и более спокойный, который откликнулся. Ему стоило усилий прогнать и эту галлюцинацию.

Но, может быть, это и не было галлюцинацией…

Когда Могенс поднял глаза, то увидел, что Грейвс и Том, бледные от ужаса, полуобернувшись, смотрят в темноту по ту сторону погребальной барки. Туда, где находилась потайная дверь, ведущая в церемониальную палату, и откуда пришел приглушенный отклик на призыв о помощи…

— Дверь! — крикнул Грейвс. — Том, закрой дверь!

Том очнулся из своего оцепенения буквально в секунду и бросился туда стремглав, но было слишком поздно. Он не сделал еще и пары шагов, когда послышался глухой грохот, а вслед за ним такой звук, будто раскололся камень. И прямо на границе между полной тьмой и там, где еще угадывались полутени, покачнулась сработанная в полный рост боевая колесница. Раскрашенное дерево, которое простояло здесь пять тысяч лет, разлетелось в щепки от одного удара, а голова каменного коня откололась, полетела на землю и разбилась на мелкие кусочки.