Антон, надень ботинки!

Лариска. А я потеряла сразу и папу, и маму, когда мне было тринадцать лет. Они погибли в автомобильной катастрофе. Я помню, пошла в морг, а мне служитель стал выдвигать жестяные листы с трупами. И спрашивал: ваш? Ваш?

Игнатий. О господи… Почему ты мне раньше это не говорила?

Лариска. Не люблю вспоминать. И ты не помни. Хорошо?

Обнимаются.

Ты пахнешь, как цветущее дерево. Я не могу тобой надышаться. И не могу на тебя насмотреться.

Целуются.

Ты сейчас о чем-то подумал. О чем ты подумал?

Игнатий. Не рассердишься?

Лариска. Нет.

Игнатий. Под окном проехала машина. Дала гудок. Я подумал: ре-фа-соль.

Лариска. Это, конечно, обидно. Но я привыкну. Я буду слушать с тобой все автомобильные гудки. Я буду тем, что ты хочешь. Ты куда?

Игнатий. Взять сигареты.

Лариска. Я с тобой.

Игнатий. Подожди меня здесь. Посчитай до десяти.

Игнатий выходит из комнаты. Лариска считает.

Лариска. Раз… Два… Три… Четыре… Пять…

Игнатий появляется.

Игнатий. Лариса…

Лариска (испуганно). Нет!

Игнатий. Что «нет»?

Лариска. Я знаю, что ты хотел сказать.

Игнатий. Что?

Лариска. Чтобы я поехала на каникулы к бабке в Коломну.

Игнатий. Действительно. А как ты догадалась? Ты что, телепат?

Лариска. По отношению к тебе – да. Я не поеду к бабке.

Игнатий. Я должен подготовить программу. В консерватории вакантное место. Объявлен конкурс.

Лариска. Ну и пусть!

Игнатий. Как ты не понимаешь?

Лариска. А как ты не понимаешь? Если бы у меня была шапка-невидимка, я пошла бы вместе с тобой. Я не могу без тебя.

Игнатий. Но ведь это всего десять дней: понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, суббота, воскресенье, понедельник, вторник, среда – и все!

Лариска (сухо). Почему я должна ехать к бабке? Я могу остаться здесь, в Москве. А ты занимайся. Пожалуйста…

Игнатий. А что ты будешь делать в Москве?

Лариска. Но жила же я без тебя. Как жила, так и буду жить.

Пауза.

Игнатий (грустно). Я знал, что все равно ты когда-нибудь меня бросишь.

Лариска. Я? Почему?

Игнатий. Потому что ты тучка золотая на груди утеса-великана. Утром в путь она пустилась рано по лазури, весело играя. Но остался влажный след в морщине старого утеса…

Лариска. Женатый утес…

Игнатий надевает пиджак.

Игнатий. Мне надо идти…

Лариска. Нет!

Игнатий. Я должен идти. Уже поздно. Через час Новый год!

Лариска. Я пойду вместе с тобой.

Игнатий. Это невозможно.

Лариска. Тогда ты останься здесь.

Игнатий. Я не могу.

Лариска плачет.

Я приду к тебе завтра в восемь утра. Мы не увидимся только девять часов.

Лариска. Это надо считать до пятнадцати миллионов двухсот сорока трех.

Игнатий. А ты не считай. Спи.

Лариска вцепилась в его рукав.

(Гладит ее по волосам.) Через час Новый год. Ты напиши желание на бумажке. Потом съешь эту бумажку и запей шампанским. И все исполнится. А потом посмотри новогодний «Огонек» и ложись спать.

Лариска плачет.

Не изводи меня. Я не могу уйти, когда ты плачешь.

Лариска. Я уже не плачу.

Она плачет. Игнатий уходит. Дверь за ним закрывается. Лариска припадает к двери. Считает.

Раз, два, три, четыре, пять…

9

Дом Игнатия. Зоя наряжает елку. Звонок в дверь.

Зоя открывает. Входит Никита. Вид у него растерзанный.

Зоя (в ужасе). Ты пьяный?

Никита. Я не пьяный.

Зоя. Нет. Ты пьяный.

Никита. Мама, я не пьяный. Я подрался. Возле метро.

Зоя (оседая на стул). Как подрался?

Никита. Была такая ситуация, что не вмешаться было невозможно.

Зоя. А если бы тебя ударили ножом? Или ты ударил ножом?

Никита. Но меня не ударили, и я не ударил. Мама, ну что за манера задавать риторические вопросы?

Зоя. Какие?

Никита. Риторические. Вопросы, которые не требуют ответа.

Входит Игнатий. Елка со звоном падает на пол.

Зоя поднимает елку, с нее вместо шаров свисают одни нитки. Весь пол усеян сверкающими осколками.

Игнатий. С наступающим!

Зоя. Вот…

Звонит телефон. Игнатий напрягается.

Никита берет трубку.

Никита. Да. Это я…

Уходит вместе с телефоном в другую комнату.

Зоя. Он сегодня подрался возле метро. Представляешь? Ты должен с ним поговорить.

Игнатий. Вот тебе подарок. Дешевый, правда, но у меня больше не было денег.