Антимаг

— Как говорил один мой друг — может тебе ещё спинку вареньем намазать? — хмыкнула Миа, отхлёбывая из кружки. — Не знаю, как в твоё время, о мой примитивный друг, но в моём своих бросать не принято. Тем более, когда они подхватили какую–то незнакомую заразу. А никого более «своего» у меня в этом мире нет.

Лёха грустно хмыкнул, открыл было рот и завис, вспомнив всё то обилие потусторонней живности, что вывалили кинопром и писатели в его время.

И лишь ляпнув сообразил, насколько неуместно сказанное. Но в ответ, неожиданно, раздался хохот Мии.

Она шла неподалёку, но всегда сохраняла дистанцию. Шагая рядом с ней, Стриж невольно задумался: а когда он в последний раз так вот гулял с девушкой — по ночным улицам под звёздами? Выходило, что давненько: три года назад, на пятом курсе. Короткий, бурный роман, по окончанию которого они расстались без какого–либо сожаления или взаимной неприязни.

— На этом мои познания иссякли, — развела руками эльфийка, едва заметно поморщившись. — Так что допиваем, одеваемся и идем навещать больную.

— Да хрен его знает, — наконец выдал он, наполовину шутя. Но лишь наполовину. До сих пор он и демонов считал выдумкой масскульта. — В моё время жанр ужасов был довольно популярен, так там чего только не предлагалось для победы на демонами.

— Куртуазно, — оценил Стриж. — А хоть один из них увенчался успехом кроме места в рейтинге?

— Ты понимаешь, что я становлюсь опасен для вас? — Стриж посмотрел ей в глаза. — Неизвестно, что эта хрень ещё выкинет.

— Тёпленькая. Интересно, чем греют?

Покосившись на Мию, Лёха улыбнулся. Жаль, конечно, что вышел такой облом в бассейне, но, перефразируя персонажа Терри Пратчетта, «это был самый лучший секс, который не случился».

Растянувшись на полированном камне лавки, Стриж уставился в потолок, чувствуя, как согревается впервые с момента контакта с тем чёртовым артефактом.

— Серебро, пожалуй, достаётся тебе, — хмыкнула Миа, — а бронза… Как–то один лысый акадиец подсел ко мне за столик и выдал: «Где–то неподалёку вкушали боги, иначе откуда бы тут взялась такая божественная крошка?»

Взгляд Лёхи остановился на незамеченней ранее золотой татуировке.

«А вот хрен тебе!» — беззвучно рявкнул Лёха и облил себя восхитительно–горячей водой.

Надо сказать, что история помогла. Мысли о растении–паразите вытеснили эротические фантазии и Лёха со всем тщанием осмотрел Мию, а затем позволил проинспектировать уже себя.

— Ночуем отдельно, — наконец сказал он.

— Покажи поясницу.

Завершив мытьё, Лёха счастливо шмякнулся на лавку и автоматически выдал привычное «курсантское–послебанное»:

— Кожа чистая, — объявила эльфийка чуть позже. — Голову тебе цирюльник осматривал.

— Я посмотрю, — бросила Миа, подходя к раненой. — Прикрывай.

«Мелкая сволочь пырнула меня ножом» — Осознал Стриж. — «Миа…»

— Чтобы ты ночью кого–то сожрал? — Миа натянула новую рубаху, уселась напротив и тоже налила себе ягодный напиток. — Нет, спим в одной комнате, но я тебя свяжу. Не совсем то, чем я планировала заниматься ночью, но что уж поделать?

Сильный удар в плечо сбросил его в реку. Последнее, что увидел Лёха перед падением в воду — пустой, безучастный взгляд Мии.

Ночной город с точки зрения жителя двадцать первого века был тих и по–своему красив. В темноте мерцали огоньки масляных фонарей, им в ответ тепло подмигивали дома своими глазами–окнами. Над всем этим раскинулось бескрайнее небо, усыпанное звёздами — яркими и крупными. Такими, каких Лёха не видел никогда в своей жизни.

— Из–за каких–то религиозных или идеологических причин, или просто плохо развиты технологии? Я как–то видела документалку о том, как на Акадии местные вручную волокли примитивную пушку.

— Что за нахер?!.. — откашлявшись, просипел он.

— Что за нахер?! — невольно процитировал он самого себя, обнаружив не предусмотренный базовой комплектацией набор клыков. Точнее — выросшие в размерах собственные. Остальные зубы заострились, больше напоминая акульи, а не человеческие.

Она продемонстрировала несколько кровоточащих ран на плече, куда Стриж её целовал. Во всяком случае он мог поклясться, что только целовал. Пальцы скрежетнули о бортик и Лёха с ужасом обнаружил месте ногтей кривые звериные когти.

— «Пустышка» наша, — услышал он удовлетворённый женский голос.

— Если экзоскелеты только в планах — логично, разница в мышечной массе приличная, — донеслось из парилки. — Но поскольку у нас казармы и душевые общие — не строй из себя рыцаря печального образа и иди мыться. Тут зеркала нет, а осмотреть друг друга на предмет местных паразитов и повреждений всё равно нужно. Не вертеться же мне голой в общем коридоре.

— А у тебя? — в свою очередь спросил он.

— Да, — не оборачиваясь, с сожалением отозвался Стриж. — К сожалению. Такие вот мы старомодные.

— Да причин много, — ответил Лёха. — И физические возможности в том числе. Экзоскелеты только разрабатывать начали, по сути. Потому у нас женщины в основном в тыловых службах, медики и связь.